Ольга Силаева: Небо на снегу

Северн, торопливо запихивающий в себя пьяную овсянку, поперхнулся.

- Ну... - закашлялся парень, - это сложный вопрос. Я бы обсудил его в частной обстановке. Наедине, если ты не против.

- Да? - Тэри вздохнула. - А я думала, с первого раза угадаешь. Ладно, начнем по новой.

Она небрежным жестом взяла со стойки нож. Тщательно вытерла его полотенцем, закинула руку за спину - и встряхнула короткими, до ушей, кудрями. Блестящий водопад темных волос остался у нее в руке.

- Когда там следующий корабль на юг? - задумчиво спросила она. - Через пару дней, кажется? В Эвере за мои волосы предлагали восемьдесят монет.

Парень присвистнул.

- Золотом?

- Ага.

- За восемьдесят монет я бы новую таверну выстроил. - Он почти с сожалением покачал головой. - Таких денег у меня нет.

- Тридцати мне хватит, - улыбнулась Тэри. - Обсудим в частной обстановке?

Через две минуты торг был закончен. Тэри, довольно щурясь, передала Холвиру кожаный кошель, тяжелый даже на вид. Парень, покачивая головой, пошел собирать нам припасы в дорогу, а я под шумок наклонилась к Фору.

- Уверен, что это хорошая идея?

- Не особенно, - одними губами ответил Фор. - Но дорога и впрямь опасна.

Мы вышли на улицу, и я зажмурилась от яркого света. Снег белел повсюду: на крышах, на резных ставнях, на толстых скрипучих соснах. За спиной хлопнула дверь: Тэри выскочила из таверны. Облегающая куртка подчеркивала точеную фигурку.

- Что за денек! - возбужденно выдохнула она. - Загляденье! В снежки поиграем?

Холвир покачал головой.

- Тэри, нет времени. Может быть, на обратном пути...

- Да ладно! - Тэри встряхнула кудряшками. - Эй, Северн, получай!

Северн не успел уклониться, и крепко сбитый снежок угодил ему в ухо.

- Эй, да не в лицо же! - Бард выставил вперед ладони, скрывая широкую улыбку. - Ты словно до сладкого дорвалась! Можно подумать, ты никогда снега не видела.

- Не видела, - подтвердила Тэри. - Так сверкает! И совсем не холодно. Ой!

Второй снежок врезался ей в плечо. Северн довольно потирал руки.

- Так ты меня отвлекал! - ахнула Тэри. - Ну, погоди, я тебе устрою снегопад! Кстати, представьте: в Эвере только раз была метель - в зиму, когда мне было восемь.

Фор задумчиво просеял пригоршню снега сквозь пальцы.

- Дважды, - отрешенно сказал он. - Один раз поздней весной, когда мне было четырнадцать, и еще раз через год.

- Так ты тоже из Эвера! - Тэри чуть не подпрыгнула. - Как там сейчас?

- Сейчас? - Фор поднял брови. - Ясновидение, увы, мне недоступно.

Тэри потянулась за очередной порцией снега. Фор благоразумно отошел в сторону.

- Скажите, Холвир, - я повернулась к новому знакомому, - кто такие паладины?

- На севере о нас мало кто знает, - серьезно кивнул Холвир. - В мире живет сила, вы это знаете. Мы мало знаем о ее природе: мы принимаем ее, как еду или воздух. Паладины возникли тысячу лет назад, потому что наш основатель, Гилетир, был живым воплощением этой силы. Жрецы называют его избранником богини.

- Он был жрецом?

- Да. Тысячу лет назад ему явилась богиня. Он мог бы возглавить круг жрецов, основать сотни новых храмов, но вместо этого он ушел из круга и уплыл на юг. В тот же год рядом с ним встали первые паладины. Гилетир считал, что человек вернее придет к свету, если найдет его внутри себя.

- И мы враждуем? - спросила я. - Жрецы и паладины?

- Не знаю. Если жрецы помогают беспамятным, врачуют, утешают страждущих и выслеживают разбойников, я не испытываю к ним ничего, кроме уважения. В конце концов на север придут новые люди, возникнет цивилизация, и храмы останутся только в таких вот деревушках. Собственно, это уже происходит.

- Вряд ли круг жрецов с этим смирится, - сказала я, вспоминая лысых молодцов в полушубках.

- А вот тогда... Но вы и сами это понимаете, верно?

Слева запахло рыбой: на шестах и деревянных рамах сушились окуни. Перевернутые лодки лежали на берегу, как гробы. С озера доносились крики чаек.

У дверей храма я пропустила Холвира и Тэри вперед. Фор придержал створку, пропуская меня внутрь. Я шагнула и обмерла.

Полутьма не ослепляет, но в моем случае вышло именно так. Полумрак тек, как вода, обнимая вечный, не менявшийся столетиями мрамор. Каменные резные ширмы спускались с потолка, как занавеси. Посреди округлого зала короткой свечой стоял каменный пьедестал. И, как от свечи, от него исходил мягкий белый свет.

- Каждый раз переступаю порог и думаю об одном и том же, - сказал Фор. - Тысячу лет назад в мир пришла богиня...

Я обернулась. Коснулась дверной створки рядом с его щекой.