Стивен Эриксон - Дом Цепей

Ранал ударил коня пятками, посылая в галоп.

Усталым жестом Скрипач велел морпехам следовать и сам поплелся на упрямящейся, как всегда кобыле.

— Нервы взвинчены, — крикнул Корик, проскакав мимо.

— У кого, у моей лошади или у лейтенанта?

Сетиец улыбнулся в ответ. — У твоей… естественно. Не нравится ей лишний вес, Скрип.

Скрипач изогнулся, поправляя тяжелый тюк и арбалет с металкой. — Я уж тебе нервы взвинчу, — буркнул он. — Дай только время.

Было уже за полдень. Почти семь звонов с того момента, как Адъюнкт сразила Ша'ик. Скрипач заметил, как то и дело поглядывает на север — в Рараку, откуда все еще обрушивается, грозя захватить его, песня — откатывается и вздымается снова. Далекий горизонт за обширным бассейном песка, понял он вдруг, затянули белые тучи.

«Нет, это выглядит неправильно…»

Полный песка ветер ударил в лицо.

— Они покинули дорогу! — крикнул Ранал.

Скрипач прищурился, глядя вперед. Всадники, и точно, рванулись по южному склону, направляясь наискосок — прямиком в быстро приближающуюся бурю. «Боги, только не еще один песчаный шторм». Он знал, что эта буря — естественная. Такие терзают пустыню, летят своевольными демонами, пробивая извилистую дикую тропу — один или два звона, прежде чем пропасть так же внезапно, как появились.

Он привстал в стременах: — Лейтенант! Они хотя въехать в бурю! Укрыться! А нам лучше не…

— Махни мне тут языком еще раз, сержант, и я его вырву! Слышал?

Скрипач покорился. — Так точно, сэр.

— Преследуем на полном скаку, солдаты! — рявкнул Ранал. — Буря их замедлит.

«Ох, она их замедлит. Ладно, ладно…»

Геслер вглядывался в ослепительную пустыню. — Да кто же, — тихо удивился он, — они такие?

Пришлось остановиться, когда стало очевидным: четверо всадников мчатся наперерез. Над головами блистают длинные белые мечи. Необыкновенные, столь же белые блестящие доспехи. Белые кони. Белое всё.

— Они нам совсем не рады, — прогудел Буян, дергая пальцами бороду.

— Замечательно. Но это же не изменники, верно?

— Отребье Ша'ик? Кто знает? Но даже если…

Сержант кивнул. — Песок, сюда.

— Готов, — рявкнул сапер.

— Парень, далеко достанешь этой штукой?

— Сам не уверен. Не было шанса попробовать. У Скрипа выходит тридцать-сорок шагов с долбашкой — скажу вам, это чертовски близко…

— Ладно. Остальные спешиться и отвести коней подальше. Правд, хорошенько держи поводья — если они сбегут, нам конец.

— Я видел Бордюка со взводом там, южнее, — заявил Пелла.

— Да, потерялись как мы. Теперь ты их не видишь, точно?

— Нет, сержант.

— Проклятие Раналу. Напомни мне при следующей встрече его убить.

— Слушаюсь, сержант.

Четверо нападавших долговязых ублюдков, издавая устрашающие вопли, ринулись к подножию холма.

— Заряжай, парень, — пробормотал Геслер. — И не промажь.

Самодельная металка была скопирована с орудия Скрипача. Выглядит достойно, по крайней мере не хуже прочих металок — то есть не особо надежной. «Тридцать шагов от долбашки. Худ нас поджарит…»

Вот они приехали. В низине, кони мчатся, стремясь взлететь на холм.

Низкое гудение — и нечто неуклюжее, серое полетело кверху — затем книзу.

«Долбашка — святая ж…» — Ложись! Ложись! Ложись!

Кажется, сам холм вздыбился под ними. Геслер шлепнулся в пыль посреди кипящего белого облака, кашляя и бранясь, закрыл голову руками. Сверху дождем падали камни.

И не очень скоро удалось сержанту встать на ноги.

На противоположном склоне Правд пытался бежать сразу во все стороны — лошади вырвали поводья и метались в дикой панике.

— Худовы яйца на сковороде! — Геслер упер руки в бока и огляделся. Остальные солдаты вставали, испуганные и усыпанные пылью. Буян налетел на Песка и схватил за горло.

— Не переусердствуй, капрал, — сказал Геслер, когда Буян начал трясти сапера. — Пусть доживет до моей взбучки. И, черт дери, убедись, что при нем нет жульков.

Это заставило Буяна замереть.

Геслер подошел к краю холма, отныне покрытого рытвинами, и поглядел вниз. — Ну, они больше не станут охотиться, я бы предположил.

— Интересно, кто они? — спросил Пелла.

— Кажется, доспехи пережили взрыв — можешь сходить и собрать всё, что осталось внутри… хотя ладно, не надо. Нужно собрать коней. — Он повернулся к солдатам. — Хватит в штаны ссыкать, ребятушки. Пошевеливайтесь.

Неподвижно лежавший на дне дымящегося кратера, придавленный тушей лошади и оглушенный взрывом Жорруде застонал. Он был покрыт синяками, голова болела, хотелось выблевать — но не раньше, чем он снимет шлем.