LibCat » Книги » Фантастика и фэнтези » Мэри Шелли - Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты

Мэри Шелли - Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Мэри Шелли - Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Фантастика и фэнтези, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Мэри Уолстонкрафт Шелли
Жанр:
Фантастика и фэнтези / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4.5 / 5. Голосов: 2
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Первая книга начинающего автора, которому к тому же исполнилось лишь 19 лет, весьма редко становится достоянием национальной литературы и приобретает мировую известность. Однако судьба повести Мэри Шелли `Франкенштейн, или Современный Прометей` сложилась именно так. Написанная почти два века назад, она оставила глубокий след в европейской и американской литературе. Сегодня можно смело сказать, что `Франкенштейн` стоит у истоков жанра научной фантастики. Это, обладающее мрачной, но необыкновенно сильной энергетикой повествование об ученом, уникальное изобретение которого обернулось трагедией для него и окружающих, предвосхитило пессимистические мотивы ряда современных научно-фантастических произведений. Не случайно уже в XX веке к этому сюжету обращались многие писатели, а сама повесть была многократно экранизирована. Имя же самого Франкенштейна, человека, создавшего злую силу, с которой он не смог справиться, сделалось нарицательным.

Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Death snatches away many blooming children, the only hopes of their doting parents; how many brides and youthful lovers have been one day in the bloom of health and hope, and the next a prey for worms and the decay of the tomb!	Смерть уносит стольких цветущих детей - единственную надежду любящих родителей; столько невест и юных возлюбленных сегодня находятся в расцвете сил и надежд, а назавтра становятся добычей червей и разлагаются в могиле.
Of what materials was I made that I could thus resist so many shocks, which, like the turning of the wheel, continually renewed the torture?	Из какого же материала я сделан, что смог выдержать столько ударов, от которых моя пытка непрерывно возобновлялась, точно на колесе.
But I was doomed to live and in two months found myself as awaking from a dream, in a prison, stretched on a wretched bed, surrounded by jailers, turnkeys, bolts, and all the miserable apparatus of a dungeon.	Но мне суждено было выжить; через два месяца, словно проснувшись от тяжелого сна, я очутился в тюрьме, на жалкой постели, окруженный тюремщиками, надзирателями, запорами и всеми мрачными атрибутами заключения.
It was morning, I remember, when I thus awoke to understanding; I had forgotten the particulars of what had happened and only felt as if some great misfortune had suddenly overwhelmed me; but when I looked around and saw the barred windows and the squalidness of the room in which I was, all flashed across my memory and I groaned bitterly.	Помню, было утро, когда ко мне вернулось сознание; я забыл, что со мной произошло, и помнил только, что на меня обрушилось какоето горе. Но когда я осмотрелся вокруг, увидел решетки на окнах и грязную комнату, в которой я находился, все ожило в моей памяти, и я горько застонал.
This sound disturbed an old woman who was sleeping in a chair beside me.	Мои стоны разбудили старуху; дремавшую в кресле около меня.
She was a hired nurse, the wife of one of the turnkeys, and her countenance expressed all those bad qualities which often characterize that class.	Это была жена одного из надзирателей, которую наняли; ко мне сиделкой; ее лицо выражало все дурные наклонности, часто характерные для людей этого круга.
The lines of her face were hard and rude, like that of persons accustomed to see without sympathizing in sights of misery.	Черты ее лица были жестки и грубы, как у тех, кто привык смотреть на чужое горе без сочувствия.
Her tone expressed her entire indifference; she addressed me in English, and the voice struck me as one that I had heard during my sufferings.	Тон ее выражал полное равнодушие; она обратилась ко мне по-английски, и я узнал голос, который не раз слышал во время болезни.
"Are you better now, sir?" said she.	- Вам теперь лучше, сэр?- спросила она.
I replied in the same language, with a feeble voice,	Я едва внятно ответил, тоже по-английски:
"I believe I am; but if it be all true, if indeed I did not dream, I am sorry that I am still alive to feel this misery and horror."	- Кажется, да; но если все это правда, а не сон, мне жаль, что я еще живу и чувствую свое горе и ужас.
"For that matter," replied the old woman, "if you mean about the gentleman you murdered, I believe that it were better for you if you were dead, for I fancy it will go hard with you!	- Что и говорить, - сказала старуха, - если вы имеете в виду джентльмена, которого вы убили, то, пожалуй, оно бы и лучше, если бы вы умерли; вам придется очень плохо.
However, that's none of my business; I am sent to nurse you and get you well; I do my duty with a safe conscience; it were well if everybody did the same."	Однако это дело не мое. Меня прислали ходить за вами и помочь вам встать на ноги. Это я делаю на совесть; хорошо бы каждый так работал.

I turned with loathing from the woman who could utter so unfeeling a speech to a person just saved, on the very edge of death; but I felt languid and unable to reflect on all that had passed.	Я с отвращением отвернулся от женщины, которая могла обратиться с такими бесчувственными словами к человеку, только что находившемуся при смерти. Но я был слаб и не мог разобраться в происходившем.
The whole series of my life appeared to me as a dream; I sometimes doubted if indeed it were all true, for it never presented itself to my mind with the force of reality.	Весь мой жизненный путь казался мне сном. Иногда я сомневался, было ли все это на самом деле, ибо события моей жизни ни разу не предстали мне с яркостью реальной действительности.
As the images that floated before me became more distinct, I grew feverish; a darkness pressed around me; no one was near me who soothed me with the gentle voice of love; no dear hand supported me.	Когда проплывавшие передо мной образы стали более отчетливыми, у меня сделался жар; и все вокруг потемнело. Возле меня не было никого, кто утешил бы меня и приласкал; ни одна дружеская рука не поддерживала меня.
The physician came and prescribed medicines, and the old woman prepared them for me; but utter carelessness was visible in the first, and the expression of brutality was strongly marked in the visage of the second.	Пришел врач и прописал лекарства; старуха приготовила их, но на лице первого было написано полное безразличие, а на лице второй - жестокость.
Who could be interested in the fate of a murderer but the hangman who would gain his fee?	Кто мог интересоваться судьбой убийцы, кроме палача, ждущего платы за свое дело?
These were my first reflections, but I soon learned that Mr. Kirwin had shown me extreme kindness.	Таковы были мои первые мысли; однако я вскоре убедился, что мистер Кирвин проявил ко мне чрезвычайную доброту.
He had caused the best room in the prison to be prepared for me (wretched indeed was the best); and it was he who had provided a physician and a nurse.	Он приказал отвести для меня лучшее помещение в тюрьме (эта жалкая камера в самом деле была там лучшей); и именно он позаботился о враче и сиделке.
It is true, he seldom came to see me, for although he ardently desired to relieve the sufferings of every human creature, he did not wish to be present at the agonies and miserable ravings of a murderer.	Правда, навещая он меня редко; хотя он всячески стремился облегчить страдания каждого человека, ему не хотелось присутствовать при муках убийцы и слушать его бред.
He came, therefore, sometimes to see that I was not neglected, but his visits were short and with long intervals.	Он иногда приходил убедиться, что по отношению ко мне проявляется забота; однако его посещения были краткими и весьма нечастыми.
One day, while I was gradually recovering, I was seated in a chair, my eyes half open and my cheeks livid like those in death.	Однажды во время моего выздоровления я сидел на стуле; глаза мои были полузакрыты, а щеки мертвенно бледны, как у покойника.
I was overcome by gloom and misery and often reflected I had better seek death than desire to remain in a world which to me was replete with wretchedness.	Подавленный горем, я часто думал, не лучше ли искать смерти, чем оставаться в мире, где мне суждено было так страдать.
At one time I considered whether I should not declare myself guilty and suffer the penalty of the law, less innocent than poor Justine had been.	Одно время я подумывал, не признать ли себя виновным и подвергнуться казни, - ведь я был более виновным, чем бедная Жюстина.
Such were my thoughts when the door of my apartment was opened and Mr. Kirwin entered.	Именно эта мысль владела мною, когда дверь камеры открылась и вошел мистер Кирвин.