Игорь Винниченко - Да здравствует карнавал

— Фея, — сказал Саша с улыбкой. — А ну-ка, пройдись!..

Марина грациозно отвела руку в сторону и прошлась по комнате, томно покачивая бедрами.

— Не то, Маня, — заявил Саша, покачав головой. — В походке должна быть непуганность лани. Понимаешь?

Марина с досадой нахмурилась.

— Это ты принцессам советуй, — сказала она сухо. — Хожу, как умею.

Саша растерялся, посмотрел беспомощно на служанок, которые смущенно отвели взгляд. Саша шагнул к жене и обнял ее за талию.

— Манечка, ты что, обиделась?

Марина сделала над собой усилие и улыбнулась.

— Ладно. Собирайся лучше, а то тебе еще побриться надо.

В это же время в комнате у Затейкина ошалевший от водки слуга Виллифред уже валялся на полу с остекленевшими глазами, а сам ассистент оператора сидел у окна, смотрел вниз, играл на лютне и пел лирические песни другой эпохи.

— Вилли, — вдруг вспомнил он про собутыльника. — А как же злачные места? Вставай, морда!..

Слуга что-то жалобно промычал, не имея возможности выразить свои чувства членораздельно. Коля махнул на него рукой.

— Дохлый народец у вас тут… Придется своими силами…

Он поднял Виллифреда, уложил его на свою постель, а сам надел его камзол, взял лютню и отправился на поиски приключений в город. Он уже давно мечтал о приключениях, скучая от приемов и церемоний.

В дверь к Гореловым постучали, и вошел Олег. Он был в элегантном сером костюме при галстуке. Для торжествующей вокруг пестроты он был одет по сути не слишком выразительно, но это был его образ, который он не собирался менять ни при каких обстоятельствах.

— Ребята, Затейкин исчез.

— Что, опять? — рассердился Саша. — Ну, знаете, мне это надоело!

— Опять где-нибудь напьется, — предположила Марина, хмыкнув.

— Он ничего не понимает! — воскликнул Саша. — Он думает, это обычная зарубежная командировка!

— Ладно, не бушуй, — сказал Олег миролюбиво. — Бургомистр уже прислал за нами карету. Пора двигать.

Наступал вечер, и бальный зал ратуши освещался огнем множества толстых свечей. Вдоль колонн прогуливалась разодетая публика, цвет городского общества, дамы и кавалеры. Олег Коркин бродил среди них с камерой на плече, и на лице его отражалось творческое неудовлетворение. Во время пребывания при дворе герцога Дюрренштадского он снял уже немало бальных сцен, и там все это было намного ярче и значительнее. Прижимистые горожане, хоть и лелеяли мечту выглядеть не хуже дворян, но позволяли себе стремиться к этому в очень умеренных формах.

Саша с Мариной уже нашли среди присутствующих геймбурга Паулица и вели с ним негромкую беседу. Паулиц был молод, энергичен и не робел перед странными иноземцами.

— Вы говорили о соборе, Густав, — напомнил Саша, заглядывая в свою записную книжку. — Там есть орган?

— Разумеется, мессир, — ответил Паулиц.

— Хотелось бы послушать.

— Орган играет на каждом богослужении, — сказал Паулиц. — Но если вы хотите, я познакомлю вас с органистом. Этот занятный малый сбежал из Тюрингии, обвиненный в святотатстве. Кажется, он исполнил во время мессы канон собственного сочинения, и это посчитали преступлением. Наш отец Иероним в этом смысле куда более терпим, и мы наслаждаемся музыкой Людвига.

— Это просто потрясающе, — сказал Саша.

— Вы тоже будете танцевать, Густав? — поинтересовалась Марина, с интересом разглядывая гостей.

Паулиц улыбнулся и лишь поклонился в ответ.

— Значит, у вас здесь есть дама?

— У меня нет дамы, — сказал Паулиц, — но обычно у меня не бывает проблем с выбором.

— Вот как? — Марина посмотрела на него с улыбкой. — Тогда не будете ли вы столь любезны уделить один танец мне. Мой муж, к сожалению, не владеет искусством танца, а я успела научиться этому при дворе герцога.

— О, госпожа! — воскликнул Паулиц. — Я мог только мечтать об этом.

Он выразительно склонился перед нею, и Марина в ответ улыбнулась ему и величественно кивнула.

— Не увлекайся, — сдержанно шепнул ей Саша.

Марина не успела ответить, потому что в парадную дверь зала вошел герольд и громко выкрикнул:

— Барон Эрик фон Розенден!

Все повернулись к двери. Бургомистр со своей супругой, молодой женщиной в розовом платье с тюрбаном на голове, поднялись со своих мест и пошли навстречу знатному гостю.

Барон Эрик фон Розенден вошел в зал в сопровождении оруженосца Клауса и двух вооруженных воинов. Сам барон был в богато расшитом упеленде, с остроносой шляпой на голове, а платье оруженосца было украшено бубенчиками, которые позвякивали при ходьбе.