Игорь Винниченко - Да здравствует карнавал

Бургомистр посмотрел на собак с нежностью, они являлись для него одним из знаков приближения к заветному торжеству над рыцарской спесью. Барон тоже улыбнулся, но своим мыслям. Склонившись к Саше, он негромко произнес:

— Вы замечаете, мессир, с какой охотой эти мужланы притворяются знатью? Это похоже на детские игры, не так ли?

— Истинно так, ваша честь, — ответил Саша беззаботно. — Но это говорит еще и о том, что они сохраняют доверие к своим властителям.

Барон задумчиво кивнул.

Олег вытер губы носовым платком, вызвав этим заинтересованный взгляд на себя со стороны соседей, после чего поднялся и, пройдя позади кресел, наклонился к Саше.

— Так что, Саша, я возьму несколько кадров, ага? На студии увидят это пиршество — с ума сойдут.

Саша усмехнулся и кивнул головой.

— Не слишком ли тут темно? — спросил он озабоченно.

— Открою дырку на полную, — сказал Олег. — Это же все-таки «Кодак». Что-нибудь да получится.

— Собак сделай, — указал Саша дополнительно.

Обаятельный сосед Марины вновь обратился к ней:

— Госпожа приходится родственницей барону?

— Нет, — сказала Марина охотно. — Мы иностранцы, гости герцога. Барон сопровождает нас в посещении вашего карнавала.

— Значит, ваши женщины одеваются так, как одеты вы?

— Не все, — сказал Марина с улыбкой. — Так удобнее в дороге. Вас смущает мое одеяние, да?

— Ваш костюм не может испортить вашей красоты, — сказал сосед.

Марина глянула на него с интересом и благодарно улыбнулась.

В этот момент Саша захлебнулся вином и закашлялся. Марина бесцеремонно хлопнула его по спине.

— Спасибо, родная, — кивнул ей Саша.

— Это мой муж, — сообщила Марина чуть удивленному соседу. — Он кинорежиссер.

Сосед кивнул, взял в руку свой кубок и представился:

— Меня зовут Густав Паупиц, я геймбург нового города. Сердечно приветствую вас в нашем городе и готов услужить вам всеми средствами.

— Спасибо, Густав, — отозвалась Марина.

Олег выбрался из-за стола, проверил экспонометром освещение и недовольно покачал головой. Какой-то толстячок, сидевший с краю стола, поднял кубок и провозгласил:

— Слава герцогу!..

— Да, да, — кивнул Олег, накручивая завод камеры.

Он снял очки, прильнул к окуляру и занялся работой.

Сидящие за столом наблюдали за ним с некоторым недоумением. Воины барона, привыкшие к странности в поведении иноземцев, отнеслись к его действиям с пониманием, один даже похлопал Олега по плечу, когда тот вел панораму по снеди на столе.

— Брось кусок мяса собакам, — попросил его Олег.

Тот с охотой бросил, и собаки кинулись рвать мясо друг у друга. Воины хохотали, а Олег все это снимал с движения. Получались очень динамичные кадры.

Пережевывая свое мясо, бургомистр Бомзе с тревогой наблюдал за ним, озадаченный не меньше остальных горожан.

— Ваша честь, — осторожно обратился он к барону. — Кто эти странные люди?

Но поворачиваясь к нему, барон холодно ответил:

— Это художники, господин Бомзе. Они делают живые картины. Никогда не видели?

— Живые картины? — с недоумением переспросил бургомистр.

Барон рассмеялся. Не собираясь ничего объяснять, он был занят тем, что рвал мясо руками и отправлял в рот. Впрочем, даже это он совершал с подлинно рыцарским достоинством.

— Это, наверное, очень интересно, — пробормотал бургомистр.

Барон повернулся в другую сторону, где Саша что-то записывал в своей записной книжке, и сказал:

— Мессир! Не откажитесь показать свои живые картины этим остолопам. Меня позабавит их изумление.

Саша понимающе улыбнулся.

— Нет проблем, ваша честь!..

Он дал указание Коле Затейкину, и тот пошел к карете, сгружать проектор. Демонстрация фильмов была важной стороной их деятельности, и потому у них на все случаи жизни были заготовлены короткометражки, дабы ублажить вкусы местных властителей. До сих пор все демонстрации проходили с неизменным успехом, и теперь Саша заранее был готов к триумфу.

По его просьбе для просмотра выделили небольшой зал, закрыв шторами свет из окон. Олег установил на штативе проектор, подсоединил его к аккумулятору, который потом подзаряжался от динамо-машины, подключенной к велотренажеру, повесил на стену переносной экран. Все их короткометражки были без звука, это освободило их от необходимости везти с собой звуковоспроизводящую аппаратуру. Демонстрации проводились под музыку из переносного бытового магнитофона.

В зале собрались избранные: барон, бургомистр, видные горожане, члены магистрата. При завешенных окнах комната освещалась толстыми сальными свечами. Кроме барона, никто не знал, что их ждет, и оттого атмосфера была тревожная.