Брайан Олдисс - Галактики как песчинки

И вновь он уставился дальше в ничто, плывя к границам своей Галактики, и вновь начали меняться, расплываться, сокращаться пропорции того, что его окружало. По-началу чрево представлялось ему всем, всей необозримой вселенной с присущими ей законами и таящимися в ее чреве опасностями, теперь же целая галактика сделалась для него меньшей, чем чрево - аквариумом для золотых рыбок, вместимостью в пинту, в котором плавают крохотные рыбки, даже не подозревавшие о разнице между водой и воздухом. И нет моста через бездны между галактиками: там лишь небытие, лишь небытие - неотъемлемое качество того, что Снаружи. Но человеку никогда не приходилось знакомиться с небытием раньше. Свобода - не то состояние, которое было бы ему известно, потому что для него не было места в его наполненном самим собой существовании.

Когда он выплыл на поверхность, что-то зашевелилось по ту сторону желтого края Галактики. Что-то, но разглядеть его было трудно, но оно было там. Снаружи, бодрствующее когтистое существо с чувствами, хотя и неодушевленными. Оно воспринималось наполовину зрением, наполовину слухом: тлеющей, протяжной серией хлопков, напоминающих звук лопающихся артерий. Оно было громадным. Фарро закричал во тьме своей маски, ощутив всю его масштабность и яркость.

Существо поджидало человека. Вытянувшись, оно оплелось вокруг галактики, словно вокруг аквариума с золотыми рыбками, его распластавшиеся крылья летучей мыши ощупывали добычу.

Фарро закричал снова...

- Простите, - слабо пробормотал Фарро, почувствовав, что министр снимает с него маску. - Простите меня.

Министр похлопал его по плечу. Фарро, вздрагивая, спрятал лицо в ладонях. Пытаясь начисто стереть омерзительное ощущение, возникшее после того, как он соприкоснулся с маской. Это существо извне Галактики казалось, оно проникло в него, отыскало себе постоянное местечко внутри его разума.

Наконец, собравшись с силами, он поднялся. Слабость проникла во все закоулки тела. Облизнув губы, он сказал:

- Так вы заманиваете нас в Федерацию, чтобы столкнуть нас лицом к лицу с этим!

Янданаггер подхватил его под руку.

- Вернемся ко мне в кабинет. Теперь есть возможность сделать некоторые вопросы более ясными для вас, что раньше мне бы не удалось. Итак, во-первых, Землю никто не заманивает в Федерацию. Я знаю, каким образом вы смотрите на ситуацию своими рожденными на Земле глазами. И перед вашими глазами, несмотря на очевидное положение, стоит воображаемое первенство в Галактике, вы полагаете, что Земля располагает чем-то жизненно-необходимым. Вы считаете, что должен иметься какой-то фактор, из-за которого мы нуждаемся в земной помощи - и этот фактор нами до сих пор не обнародован, не так ли?

Фарро избегал взгляда прищуренных глаз собеседника, пока они поднимались в лифте на самую вершину здания.

- Существуют и не только такие причины, сугубо материальные, уклончиво заметил он. - Подумайте, к примеру, о величайшем литературном наследии в мире, для подлинно цивилизованной расы оно вполне может казаться неоценимым.

Министр похлопал его по плечу. Фарро, вздрагивая, спрятал лицо в ладонях.

- Это зависит от того, что вы подразумеваете под цивилизацией. Янданаггер говорил медленно, тщательно взвешивая каждое слово. - Более развитые расы галактики, утратившие вкус к зрелищу духовных борений, могут и не найти ничего привлекательного в вашей литературе.

Этот спокойно сделанный упрек заставил Фарро замолчать. После паузы Галактический министр продолжил:

- Увы, вы не обладаете скрытыми достоинствами, ради которых мы вас дурачим, предлагая вступить в нашу Федерацию. Здесь другие причины. Мы приглашаем вас из чувства долга, потому что за вами необходимо присматривать. Я понимаю, что излагаю суть дела, может быть излишне грубо, но это может оказаться наиболее действенным способом.

Мягко остановившись, лифт выпустил их в помещение в форме бумеранга. Через минуту они уже были у здания, которое Фарро посетил вначале, перед ними снова оказался наполненный людьми сектор Хорби Клайв. Фарро закрыл глаза, все еще вздрагивая и испытывая дурноту. Замешательство, вызываемое словами Янданаггера, какое-то время было за пределами его понимания.

- Я ничего не понял, - признался он. - Я не понял, почему вы считаете своим долгом присматривать за Землей?

- Значит, вы уже начинаете понимать, - ответил Янданаггер, и впервые за все время разговора, теплые, человеческие нотки смягчили его голос. Потому что мы опережаем вас не только в научном развитии, но у нас также более развиты и философия, и умственные дисциплины. Все наши интеллектуальные достижения семантически закодированы в языке, который вы выучили, чтобы иметь возможность спорить со мной - в галингве.