Алексей Раздорский - Поэзия Басё. Перевод и смысл

Всегда преданный поэту ближайший друг и ученик Сора выразил готовность сопровождать Басё и Дзиробэя. 11-го мая 1694-го года они втроём отправились в Ига.

Это был путь, исхоженный поэтом уже много раз. Как и раньше – суточная стоянка в Одавара, затем ночлег в Симада. Из-за разлива реки Ооикава целых четыре дня пришлось ждать спада воды, и только потом путники направились в Нагоя. Здесь Басё не только остановился в доме друга Номидзу, но и провёл встречи с поэтами.

28 мая путники, наконец, прибыли в Ига и пробыли там больше двух недель.

На обратном пути Басё, Сора и Дзиробэй остановились на ночь в домике в районе Дзэдзэ в Оцу, а затем 4 дня гостили в «доме без названия» на территории храма Гитюдзи. Как раз в это время, 2-го июня, им доставили срочное письмо, в котором сообщалось, что в доме «Басёан» скончалась бывшая подруга и содержанка Басё – Дзютэй, мать Дзиробэя. Как и воспитанник поэта Тоин, она умерла от обострения туберкулёза.

Однако, получив это срочное известие, Басё не спешил возвращаться в Эдо. Вместо этого он на целый месяц остался в Дзэдзэ в Оцу. Более того, он продолжал активно встречаться с местными поэтами и даже побывал в Киото, где в июле остановился на десять дней в доме Гёрая. Написал там несколько хайку, в том числе и стих о празднике Танабата:

Поэт, конечно же, имеет в виду миф о звёздном свидании на небосводе Ткачихи (Вега) и Волопаса (Альтаир):

О свидании звёзд Ткачихи и Волопаса у поэта есть и другой хайку, написанный чуть ранее, когда его покровитель Сугинами Сампу посетил новый дом «Басёан»:

Покинув Киото, Басё и на этот раз не собирался идти в Эдо. У него возникло желание снова поклониться могилам родителей. Как раз в это время, 15 июля, в родном доме отмечали праздник «Тама мацури» – в наше время – «обонкай» – поминание усопших. Находясь в Ига, Басё выступает перед поэтами и озвучивает несколько новых хайку. Лунный пейзаж в родном Ига после посещения семейного кладбища:

Мой перевод:

И там же в этот же день:

«Мэйгэцу» у поэта всегда «полная Луна», как и «мангэцу»:

Трудно сказать, когда в японском языке появилось слово «вата», означающее, как и в русском, «вата», но в любом случае оно пришло не из русского языка. Об этом свидетельствует и история с японским мореплавателем Дайкокуя Кодаю. Он потерпел крушение в районе нашего Дальнего Востока в конце 18-го века. Когда «на пальцах» Кодаю расспрашивали, из чего сшита его куртка, он ответил: «Вата», поставив в тупик россиян, тогда ещё не знавших это слово.

До самых первых чисел сентября Басё оставался в Ига, участвовал в череде собраний поэтов и подготовил для местного издательства несколько сборников. 5-го сентября 1694-го года он провел здесь прощальный конкурс, во время которого озвучил хайку:

В оригинале в конце звучит «ига» – «скорлупа», но совершенно ясно, что здесь Басё опять использует именно это слово, созвучное с уездом Ига, который поэт покидает в этот раз навсегда.

8 сентября он наконец выдвинулся в Осака, но сначала на день остался в Наре. 9 сентября в сопровождении Дзиробэя, Сико, Идзэна и Уэмона Басё прибыл в Осаку и остановился в доме поэта Сядо. Целью визита была попытка уговорить двух своих друзей Сядо и Сидо прекратить вражду и наладить отношения между сторонниками их школ хайкай. После Сядо он побывал и у Сидо. Но доводы поэта тот воспринимал неохотно и даже делал вид, что заснул. «Откровенно храпел», – написал Басё.

В один из этих дней, готовясь к очередному конкурсному собранию, Басё внезапно почувствовал себя плохо. У него начался озноб и поднялась температура. Но, почувствовав улучшение, он уже 12-го сентября принимает участие в чествовании поэта Сидо, а 13-го отправляется в храм Сумаёси на праздник любования Луной «цукими». По дороге покупает деревянную квадратную чашку «масу», – именно из такой во время празднования все угощаются «горячительным» напитком при Луне, но по дороге ему становится хуже, и он возвращается обратно. С грустью пишет хайку: