— Все-таки вы предпочли бы, чтобы мое решение оказалось иным?
— Признаюсь, да. Пока этот человек жив и на свободе, госпожа д'Эржемон и ее сын будут постоянно под угрозой.
— Но какое решение? За немедленное освобождение Франсуа я обещал ему свободу. По-вашему, я должен был пообещать ему только жизнь и отдать его в руки правосудия?
— Возможно, — согласился капитан Бельваль.
— Допустим. Но в этом случае правосудие произвело бы расследование и в конце концов установило бы, кто этот тип на самом деле, и тем самым воскресило бы мужа Вероники д'Эржемон и отца Франсуа. Вы этого хотите?
— Нет! Нет! — живо возразил Стефан.
— И вправду нет, — признал несколько смущенно Патрис Бельваль. — Нет. Это не лучшее решение. Но меня удивляет, почему вы, дон Луис, не нашли самого верного решения, которое удовлетворило бы всех нас.
— Было еще только одно решение, — отрезал дон Луис Перенна, — только одно.
— Какое?
— Смерть.
Воцарилось молчание.
Наконец дон Луис заговорил снова:
— Друзья мои, я объединил вас в трибунал вовсе не ради забавы. Вы считаете, что обсуждение завершено и с ним закончилась ваша роль судей. Это не так: она продолжается, трибунал еще не закрыл свое заседание. Поэтому я прошу вас ответить с предельной откровенностью: считаете ли вы, что Ворский заслужил смерть?
— Да, — твердо сказал Патрис.
Стефан подтвердил:
— Да, несомненно.
— Друзья мои, — продолжал дон Луис, — ваш ответ прозвучал недостаточно серьезно. Прошу вас дать его как положено и по всей совести, как будто перед вами находится обвиняемый. Повторяю: какого наказания заслуживает Ворский?
Стефан и Патрис подняли руку и по очереди произнесли:
— Смерти.
Дон Луис свистнул. Появился один из марокканцев.
— Принеси два бинокля, Хаджи.
Когда бинокли были принесены, дон Луис предложил их Стефану и Патрису.
— Мы отошли от Сарека не больше чем на милю. Посмотрите в сторону мыса, лодка уже должна быть в море.
— Верно, — через несколько секунд подтвердил Патрис.
— Вы тоже ее видите, Стефан?
— Да, но только…
— В чем дело?
— В ней только один пассажир.
— И в самом деле один, — согласился Патрис.
Друзья отложили бинокли, и один из них проговорил:
— Убежал только один. Скорее всего, Ворский. Должно быть, убил своего сообщника Отто.
Дон Луис насмешливо возразил:
— Если только Отто не убил его.
— Почему вы так думаете?
— Как — почему? Вспомните, что предсказали Ворскому в молодости: «Твоя жена погибнет на кресте, а ты умрешь от руки друга».
— Не думаю, что одного предсказания достаточно.
— У меня есть и другие доказательства.
— Какие же?
— Друзья мои, это одна из последних задач, которые нам предстоит решить вместе. А вот еще одна: каким образом, по-вашему, я подменил Веронику д'Эржемон Эльфридой Ворской?
Стефан покачал головой:
— Признаюсь, я этого не понял.
— А ведь все так просто! Когда в гостиной какой-нибудь господин показывает вам фокусы или угадывает ваши мысли, вы говорите себе, что, мол, за этим кроется какая-то хитрость, у фокусника есть помощник, верно? Скажите то же самое про меня, и вы будете недалеки от истины.
— Как? У вас был помощник?
— Ну разумеется.
— Но кто же он?
— Отто.
— Отто? Но вы не отходили от нас! Когда же вы умудрились с ним договориться?
— А как я мог добиться удачи без его помощи? В сущности, в этом деле у меня было два сообщника — Эльфрида и Отто, и оба они предали Ворского: одна — из чувства мести, другой — из страха и алчности. Когда вы заманили Ворского подальше от Дольмена Фей, Стефан, я вплотную взялся за Отто. С помощью нескольких банкнот и обещания, что он выйдет сухим из воды, соглашение было достигнуто очень быстро. К тому же я сообщил ему, что Ворский забрал себе принадлежавшие сестрам Аршиньа пятьдесят тысяч франков.
— А это вы откуда знали?
— От моего помощника номер один — Эльфриды. Пока вы занимались Ворским, я продолжал потихоньку ее выпытывать, и она в нескольких словах рассказала мне все, что знала о его прошлом.
— В конечном счете, вы видели Отто всего один раз.
— Два часа спустя после смерти Эльфриды и фейерверка в дубе с дуплом у нас состоялся второй разговор, под Дольменом Фей. Ворский спал, одурманенный спиртным, а Отто стоял на часах. Вы же понимаете, я не мог упустить такую возможность поближе познакомиться с делом и пополнить свои знания о Ворском теми сведениями, которые Отто в течение двух лет собирал о своем шефе, коего он ненавидел. После этого он разряжает револьверы Ворского и Конрада, вернее, вынимает из патронов пули, а гильзы оставляет на месте. Затем отдает мне часы и записную книжку Ворского, а также пустой медальон и фотоснимок матери Ворского, который стянул несколько месяцев назад. Все это пригодилось мне на следующий день, когда я разыгрывал перед Ворским чародея в склепе, где он на меня наткнулся. Вот так мы с Отто и сотрудничали.
Читать дальше