Сара Шепард - Перфекционистки

После бессонной ночи Маккензи села в кровати и потерла глаза. Было еще очень рано, но снизу уже доносились звуки завтрака. С усилием сглотнув, она надела тапочки и поплелась на кухню. Родители сидели за стойкой, оба в халатах. Сиерра тоже была здесь, пила горячий шоколад из кружки с изображением скрипичного ключа.

– Что-то вы сегодня рано, – сонно сказала Маккензи.

Мама спрыгнула с табурета, бросилась к ней и крепко-крепко обняла.

– Ах, вчера мы пытались тебя дождаться, но ты пришла так поздно!

Мак нахмурилась. В самом деле, мама вчера прислала ей сообщение, спрашивая, где она, и Мак пришлось соврать, будто она в гостях у новой подруги Джулии Реддинг и скоро приедет. Что-то случилось? У нее забилось сердце. Неужели кто-то узнал, что они вчера вломились в дом Грейнджера?

Но потом Мак перевела взгляд на отца. Он сиял от счастья. Даже Сиерра выглядела слегка взволнованной. Мак уселась на высокий табурет перед стойкой.

– В чем дело?

– На наш автоответчик пришло сообщение! – возбужденно воскликнул мистер Райт. – Ты прошла!

Мак сморгнула.

– Куда?

– В Джульярд! – Миссис Райт бросилась через кухню к базе радиотелефона. – Звонила моя подруга Дарлен! Она первая узнает все новости из приемной комиссии, и вот…

Она нажала на кнопку. Раздался гудок, потом загремел энергичный женский голос.

«Привет, Элис, это Дарлен! Слушай, это пока еще не официально, но комиссия просто в восторге от выступления Маккензи! – скороговоркой выпалила она. – Так что ждите письмо счастья на следующей неделе! И передайте нашей девочке мои самые горячие поздравления! Она пошла по твоим стопам и поступила в Джульярд!»

Мак завопила. Она сделала это. Она поступила! И неважно, что родители узнали об этом первыми. Главное, это была самая потрясающая новость в ее жизни!

Младшая сестра подошла и обняла Мак.

– Ты просто не поверишь, когда услышишь еще одну новость, – радостно выпалила она. – Мам, скажи ей!

Миссис Райт просияла.

– Ах, дорогая, вчера вечером звонила миссис Колдуэлл. У них, оказывается, есть свои каналы, и, судя по всему, Клэр тоже поступила!

Маккензи остолбенела. Пронзительный звон раздался у нее в ушах.

– Постойте… Что?

– Я так и знала! – Ее мать в изумлении покачала головой. – Нет, ну кто бы мог подумать! Но вы обе прошли, милая! Разве это не чудо? Вы сможете даже жить вместе!

Во рту у Маккензи сделалось кисло. Радость, переполнявшая ее несколько секунд назад, теперь стремительно исчезала, и Маккензи уже сама не понимала, что чувствует. Гнев, разочарование, обида и тревога отравили краткие мгновения ее триумфа. Ей хотелось только одного – раз и навсегда расквитаться с Клэр.

А теперь, вместо победы, она обречена еще целых четыре года терпеть ее рядом!

– Это нужно отпраздновать! – Мама бросилась к холодильнику и вытащила шоколадный торт, украшенный нотами, изящно выписанными белой сахарной глазурью. Отец разлил молоко в винные бокалы. Только Сиерра сидела молча, с понимающим видом внимательно наблюдая за Маккензи. Мак давно подозревала, что младшая сестра догадывается о ее истинном отношении к «лучшей подруге».

– Ну? Не хочешь что-нибудь сказать? – спросила мама, подавая Мак тарелку.

– Да, студентка Джульярда, что чувствуешь? – пробасил папа.

Сиерра подняла свой бокал.

– Речь! Речь!

Держа в руках тарелку с тортом, Маккензи обвела глазами семью. Запах неожиданно перенес ее в «Королевство капкейков», в тот вечер, когда они с Блейком впервые поцеловались. Слезы защипали глаза Мак, но она успела сморгнуть прежде, чем кто-то заметил.

– Я никогда не была так счастлива, – сказала она вслух.

«Или так несчастна».

Утром Джулия аккуратно надела темно-синее платье и придирчиво оглядела себя в большом зеркале. Паркер за ее плечом тихо прыснула.

– И в этом ты собралась идти в полицейский участок? Ты похожа на одну из героинь «Гарри Поттера».

Джулия нахмурилась. Вообще-то она планировала создать образ «я-благоразумная-и-сознательная-меня-нужно-воспринимать-серьезно», но теперь, хорошенько все обдумав, Джулия решила, что длинное синее платье в самом деле напоминает о Хогвартсе. Она стащила его через голову и переоделась в серый кардиган и черные джинсы.

– Ты точно не хочешь пойти? – спросила она у Паркер, надевая сережки из искусственного жемчуга. – Это может оказаться… Даже не знаю. Приятным. Как никак, торжество справедливости.