Ларс Кеплер - Соглядатай

Эрик взял телефон, посмотрел на часы и позвонил Джеки в третий раз. Когда ее голос на автоответчике попросил его оставить сообщение, он закрыл глаза и сказал:

– Джеки… мне страшно жаль, это я уже говорил, однако пойми: все люди совершают ошибки… Я не собираюсь оправдываться, но я здесь… я жду тебя, играю этюды… и готов сделать все, чтобы вернуть твое доверие.

Эрик положил телефон на стол возле кофейной чашки; Йона остановился у облезлого фасада перед двумя женщинами. Опершись на палку, он попытался завести с ними разговор, но едва женщины смекнули, что он не клиент, они развернулись к нему спиной и принялись болтать друг с другом.

– Вы не знаете такое место – «Зона»? – спросил Йона. – Я могу неплохо заплатить, если подскажете, где это.

Женщины пошли прочь; Йона захромал за ними, пытаясь втолковать, что на самом деле «Зона» может называться как-нибудь иначе.

Он остановился, потом двинулся в противоположном направлении. Поодаль, возле башен Кунгсторнена, худая женщина садилась в белый фургон.

Йона прошел мимо лесов. Возле фасада валялись латексные перчатки и презервативы.

У следующих ворот сидела женщина лет сорока, волосы неопрятно забраны в хвост; она куталась в толстую куртку. Красные шорты в пятнах, голые ноги – в ранках.

– Прошу прощения… – начал Йона.

– Уже ухожу, – промямлила женщина.

Она встала – с боязливыми повадками человека, привыкшего, что его отовсюду прогоняют; куртка распахнулась, по ней стала видна обрезанная футболка. Женщина подняла голову.

– Лиса? – спросил Йона.

Глаза женщины были водянистыми, лицо – морщинистым и усталым.

– Говорили, ты умер, – сказала она.

– Я вернулся.

– Ты вернулся, – хрипло рассмеялась женщина. – Ну и что тут странного?

Она рьяно потерла глаз, тушь размазалась.

– Твоего сына, – добавил Йона и склонился к ней, опираясь на палку, – твоего сына поместили в приемную семью, ты ведь уже виделась с ним.

– И теперь ты во мне разочаровался? – Женщина отвернулась.

– Я только думал, что ты готова к переменам.

– Я тоже так думала, но что за…

Она сделала несколько неверных шагов и замерла, ухватившись за переполненную урну.

– Можно предложить тебе кофе и булочку с сыром? – спросил Йона.

Лиса покачала головой.

– Тебе же нужно поесть, а?

– Просто скажи напрямик, что хочешь узнать. – Лиса потупилась и сдула выбившуюся прядь с лица.

– Тебе известно место под названием «Зона»? Там работают многие девушки, вероятно, оно русское и существует уже с десяток лет, там можно легко добыть героин…

– Было раньше одно место в Баркарбю – как там его…

– «Клуб Нуар»… его больше нет.

Стайка воробьев порхнула с дерева.

– В Рюггцентруме по-прежнему теплится жизнь, в Сульне, но…

– Он слишком маленький, – возразил Йона.

– Посмотри в интернете, – посоветовала Лиса.

– Спасибо, обязательно, – сказал Йона и пошел было дальше.

– Почти у всех все в порядке, – пробормотала женщина.

Йона остановился и снова посмотрел на нее. Она стояла, пошатываясь, опираясь на урну, и облизывала губы.

– Ты знаешь, где сейчас Петер Далин? – спросил Йона.

– Надеюсь, в аду.

– Ясно… а если он пока не там?

Женщина нагнулась и почесала ногу.

– Я слышала, он вернулся к матери, в квартиру на Фельтёвештен, – тихо сказала она, изучая свои ногти.

Эрик припарковал машину под внутренней галереей Фэльтёверстена, и по дороге к лифтам Йона сказал, что ему нельзя бывать там, куда они направляются.

– Мне запретили и нос туда совать, – объяснил он, и от его улыбки Эрик вздрогнул.

Лифт остановился на шестом этаже, они прошли по тоскливому коридору с именами жильцов на почтовых щелях, с пыльными ковриками, детскими колясками и кроссовками.

Йона позвонил в дверь с изящной латунной дощечкой, на которой значилось «Далин».

Чуть погодя дверь открыла девушка лет двадцати. Испуганные глаза, скверная кожа, волосы накручены на старые бигуди.

– Петер сидит у телевизора? – спросил Йона и вошел.

Эрик последовал за ним. Закрыв за собой дверь, он осмотрелся в унылой прихожей: отделочная лента с узором, цветные фотографии старушки с двумя кошками на руках.

Толкнув застекленную дверь палкой, Йона вошел прямиком в гостиную и остановился перед пожилым мужчиной, сидевшим на коричневом кожаном диване в компании двух полосатых кошек. На мужчине были очки с толстыми линзами, белая рубашка и красный галстук, а волнистые волосы он зачесал на плешь.