Ларс Кеплер - Соглядатай

– Он заперся с двумя женщинами. Видела бы ты это! Он держал их на привязи, на стальном тросе.

Глаза Адама, ввалившиеся от недосыпа, странно блестели, щеки раскраснелись.

Адам замолк и задержал дыхание, оперся костяшками пальцев о стол и закрыл глаза.

Страшные, тревожные воспоминания прошлой ночи качнулись, как тяжелый маятник. Адам вспомнил, как звенело в ушах после последнего выстрела, как кровь ползла по боку и затекала под джинсы, когда он разоружал Софию.

Вспомнил большую собаку, которая пыталась повалить и разорвать его, и оргию в отеле «Биргер Ярл», секс без презерватива с незнакомой женщиной.

На глаза навернулись слезы, когда он подумал, насколько мало контролирует происходящее, как мало знает самого себя.

Ему вдруг отчаянно захотелось домой, к жене, заползти в теплую постель к Катрине, к запаху ее крема для рук, к ее таким некрасивым носкам, которые она надевала на ночь, к родинкам, которые образовывали у нее на спине почти что Большой Ковш.

Марго прошла мимо патефона и остановилась перед украшениями, разложенными на картонке. Она вынула ручку и ее концом подвигала потемневшие серебряные кольца, брошки, оборванные цепочки и кресты. Подцепила ручкой брелок в форме сердечка – и тут у нее зазвонил телефон.

Сердечко скользнуло назад, на картонку. Марго взяла телефон и назвалась.

Что-то в ее голосе заставило Адама повернуться к ней.

Марго потом вспоминала этот момент – как они стояли в ярком свете среди вещей, принадлежавших Филипу, и как стук ее сердца на мгновение заглушил все остальные звуки.

– Что? – спросил Адам.

Марго уставилась на него – она потеряла дар речи, в горле пересохло; она заметила, что у нее дрожит подбородок.

– Клип, – выдохнула она наконец. – Пришел новый клип.

– Проклятье, – выругался Адам и бросился к лифтам.

– Позвони в больницу, – задыхаясь, проговорила Марго, когда они бежали мимо столов. – Проверь, не сбежал ли Филип.

Адам прижал телефон к уху; он уже нажал кнопку лифта, когда Марго догнала его. Загремел нерасторопный механизм. Марго сорвалась с места слишком резко и теперь чувствовала жжение в тазовых костях.

Адам с прижатым к уху телефоном помотал головой.

– Он там или нет? – задыхаясь, спросила она.

– Не берут трубку, – нервно сказал Адам.

Лифт открылся двумя этажами выше. Марго снова нажала на кнопку, шепча ругательства.

Наконец в больнице ответили. Протяжный голос сообщил, что Адам позвонил в отделение интенсивной терапии.

– Меня зовут Адам Юссеф, я следователь из уголовной полиции, мне нужно узнать про пациента… про Филипа Кронстедта, у вас ли он еще.

– Филип Кронстедт, – протянул мужчина на другом конце.

– Да послушайте же! – негодовал Адам, – и сам понимал, насколько бессвязно говорит. – Сходите проверьте, он в палате или нет.

Мужчина вздохнул, словно собираясь исполнить каприз избалованной особы. Адам услышал, как он положил трубку на стол и куда-то ушел.

– Он пошел проверить, – передал Адам Марго.

– Проследи, чтобы проверили личность, – сказала она. Двери лифта снова закрылись.

Пока лифт тащил их вверх, они топтались по кабине, как нетерпеливые животные. Адам плечом смял объявление о концерте полицейского хора.

– Филип Кронстедт еще не отошел от наркоза, – проговорил наконец Адаму в ухо медлительный голос.

– Филип еще не отошел от наркоза, – повторил Адам.

Адам бежал по коридору впереди Марго. Филипу Кронстедту дали наркоз рано утром, как только он поступил в отделение травмы, и держали его под наркозом до сих пор.

Настоящий серийный убийца все еще был на свободе.

Марго следом за Адамом вошла в кабинет, взглянула на деревья Крунубергспаркена в бледном свете дня.

– Мы получили копию клипа?

– Похоже, да, – ответил он.

Марго, задыхаясь, опустилась на стул, как раз когда Адам открывал видеофайл. Поясницу ломило, и Марго откинулась на спинку, отчего блузка задралась на большом животе.

– Клип идет две минуты, – прошептал Адам и запустил запись.

Камера довольно быстро проплыла над кромкой живой изгороди. Листья на миг закрыли объектив, а потом показалось окно спальни, запотевшее снизу.

Сад был полон теней, но в жести оконного ската поблескивало белесое небо.

Камера отъехала назад, когда в комнату вошла женщина в белье. Она повесила на спинку стула большое махровое полотенце в старых пятнах от краски для волос, остановилась и оперлась рукой о стену.