Ларс Кеплер - Соглядатай

Марго не была уполномочена допускать Йону к делу, но она не собиралась мешать бывшему комиссару вести его собственное расследование.

Роки затряс головой, и позади него на глянцевом календаре с девушкой из «Плейбоя» закачалась тень.

– Проповедник отрубает ей руку у плеча, – задыхался Роки, – кровь льется, и он пьет…

– Слушай мой голос , – говорил Эрик.

– …пьет кровь из руки… пока Тина истекает кровью на полу… Отец наш небесный… Господи…

Ребенок в животе у Марго шевельнулся так сильно, что ей пришлось откинуться назад и на мгновение зажмуриться.

Предварительное расследование велось по плану, в соответствии с отработанной методикой, но на самом деле никто не верил, что эта методика даст результат.

Полиция обошла район и опросила сотни соседей; полицейские проверили все камеры наблюдения и дорожные камеры возле места преступления.

Если Роки не вернется в Карсудден и Эрик не расспросит его как следует, остается только сделать заявление для прессы, попросить граждан сообщить какие-нибудь сведения, если они таковыми располагают.

Марго остановила запись. У нее появилось острейшее чувство, что за ней наблюдают, и она задернула шторы на окне, выходившем в парк.

Марго достала из сумочки пудреницу, посмотрелась в зеркальце и припудрилась. Нос блестел, круги под глазами стали темнее. Марго подкрасила губы, промокнула помаду письмом из Управления полиции, перекинула волнистые волосы через плечо и позвонила Йенни по Скайпу.

Вгляделась в свое лицо на экране. Слушая сигналы, расстегнула пуговицу на блузке и слегка подалась назад, чтобы свет лег на щеки.

Йенни ответила почти сразу. У нее был кислый вид, но она выглядела такой хорошенькой – черные спутанные волосы рассыпались по узким плечам. На ней была полинявшая рубашка; в ямочке между ключиц поблескивало золотое сердечко.

– Привет, малышка, – вполголоса сказала Марго.

– Еще не поймала разбойника?

– По-моему, это я разбойник, – заметила Марго.

Йенни усмехнулась и подавила зевок.

– Ты звонила в банк? Насчет того идиотского извещения…

– Да, но в извещении все верно, – ответила Йенни.

– Быть такого не может.

– Позвони сама.

– Я только хотела сказать… Ладно, мне все равно… просто это так раздражает – платить за… да плевать.

– Чего ты хотела? – спросила Йенни и почесала подмышку.

– Как девочки? – поинтересовалась Марго.

– Нормально, – сказала Йенни и бросила взгляд в сторону. – Но Линда такая тихоня. Ей надо учиться заводить друзей… она слишком милая и застенчивая.

– Это же хорошо, что она милая, – вставила Марго.

– Но она теряется, когда лучшие друзья говорят ей, что она слишком медленно бегает. Линда расстраивается и просто сидит и ждет.

– Все познается с опытом.

Марго хотелось рассказать Йенни о расследовании, о бессмысленной ненависти и ощущении, что проповедник где-то близко и подглядывает за ними всеми.

Она боялась за себя, боялась, что забыла все радости нормальных людей и то, что она ждет ребенка, что можно быть счастливой и чувствовать себя в безопасности.

– Отлично выглядишь, – сказала Марго, склонив голову к плечу.

– Да ну, – усмехнулась Йенни и широко зевнула. – Пойду посмотрю повтор Стокгольмского конного шоу.

– О’кей, позвоню позже.

Йенни небрежно послала ей воздушный поцелуй и закончила разговор. Связь прервалась, и Марго осталась сидеть, изучая свое лицо. Отцовский нос, широкие бесцветные брови. Я похожа на тетку, подумала она. На папу, если бы он был теткой.

В голове крутились мысли о том, что они с Йенни стали чужими; в кабинет вошел Адам и открыл окно, выходящее в парк.

Он был на встрече с Натаном Поллоком и Элтоном Эрикссоном из Государственной комиссии по тяжким преступлениям; на встрече обсуждали, как сузить круг подозреваемых и сдвинуть предварительное расследование с мертвой точки.

– Поллок читал у нас лекции по специальности, – сказала Марго.

– Да, он говорил. – Адам уселся и стал перебирать сложенные стопкой бумаги.

– Пришел новый профиль? – спросила Марго.

– Они лишь повторили то, что мы и так знаем… – Адам разочарованно провел пятерней по густым волосам.

– Известное дело. Выставляют очевидные характеристики в качестве параметров, – заметила Марго и откинулась на спинку.

– «Убийства отмечены печатью высокого риска, полной осознанности и крайней жестокости, – прочел Адам. – Жертвы – женщины детородного возраста, место преступления – дом жертвы… Мотив опосредованный, насилие, вероятно, призвано нечто продемонстрировать».