Алан Брэдли - В могиле не опасен суд молвы [litres]

– Определенно, – сказал он. – Уверен, милейшая миссис Палмер не будет возражать, если мы вернем все в прежнее состояние.

Он подошел к окну, опустил жалюзи, достал перочинный нож, выбрал самое маленькое лезвие и за одну секунду перерезал льняную веревку.

Прочными рифовыми узлами – левый, правый – он прикрепил шнур к суженному горлышку вазы.

– А теперь время акробатики, – он занял позицию в изножье кровати. – Пожалуйста, сядьте в углу и берегите голову.

Я отошла к креслу, а Доггер взялся за шнур посередине и, словно американский ковбой, готовящийся накинуть лассо на теленка, начал вращать веревку и драгоценную вазу, привязанную к ней, по кругу над головой.

По мере увеличения скорости Доггер отпускал веревку все дальше и дальше, пока ваза не начала летать по комнате в футе от стен.

Я какое-то время наблюдала, но потом, как это бывает во время однообразных действий, заскучала.

– Еще долго? – спросила я.

– Минут пятнадцать, по моей оценке, – ответил он.

«По моей оценке»? Это что, шутка? Ковбойская? Я должна была засмеяться?

На всякий случай я улыбнулась и продолжила наблюдать.

Разумеется, я абсолютно точно понимала, что происходит. Внутри вазы диатомеи (если они здесь есть) по причине своего относительно плотного кремнистого состава сражаются с силой трения воды и плавучестью, в то время как сила центробежного вращения неуклонно и плотно вжимает их в дно вазы.

– Подменить тебя? – предложила я, и Доггер кивнул с видом, который я приняла за благодарность.

Я нырнула под веревку и синхронизировала наши движения. Передача прошла идеально. Доггер аккуратно отошел в сторону и присел на край кресла.

– Это сложнее, чем кажется, – заметила я через несколько минут. У меня уже заболела рука.

– Постоянное напряжение в мышцах вызывает боль, – ответил Доггер. – Без тренировок, конечно же. Эта усталость возникает из-за избытка хлорида калия, молочной кислоты и магния, вызванных мышечным сокращением, и одновременной недостаточностью фосфата креатина, гликогена и трифосфата аденозина.

Почему никто до сих пор не объяснял этот процесс так просто и понятно?

Мышечная сила требует химического обеспечения и в то же время эффективного удаления продуктов жизнедеятельности – иначе как бы Гарри Планкетт каждый год на ярмарке в Хинли устраивал благотворительное шоу, поднимая отцовского коня в воздух?

Внезапно моим рукам стало легче.

Ваза с едва слышным гудением летала по кругу.

Я ангел, а стеклянная емкость – это мой нимб. Но погодите! Теперь я превращаюсь в готовый к взлету вертолет!

Если бы я могла, то вылетела бы из окна, понеслась к церкви и зависла бы над ней, чтобы внимательно изучить ландшафт, где Орландо Уайтбред нашел свой печальный конец. И не надо было бы ждать аэрофотографии Хоба.

– Этого достаточно, – сказал Доггер, нарушив мои фантазии.

Я начала тормозить свое летающее орудие, позволяя ему постепенно, медленно-медленно, остановиться.

– А теперь, – продолжил Доггер, – гидроксид натрия должен был растворить все органические останки, содержащиеся в вашем образце…

Под моим образцом он подразумевал вязкую жидкость, которую я добыла изо рта Орландо.

– …оставив только кремниевые частицы и внешний скелет диатомей, при условии, разумеется, что оные наличествуют.

С этими словами он вылил лишнюю жидкость – довольно прозрачную, надо сказать, – в умывальник, оставив на дне вазы едва заметный осадок.

– А если они отсутствуют? – уточнила я, прекрасно зная ответ, но желая снова услышать его из уст Доггера.

– Если они отсутствуют – это значит, что наш почивший друг был уже мертв в тот момент, когда оказался под водой. Все, что нам теперь нужно, – это добыть микроскоп.

Добыть микроскоп? У меня чуть сердце не остановилось. Неужели все сорвется из-за одной мелочи?

– А это довольно легко сделать, – договорил Доггер, не обращая внимания на мой открытый рот.

Он взял фонарик, включил и поставил его на стол, так чтобы луч светил прямо в потолок. Потом достал двумя пальцами из кармана жилета что-то крошечное и продемонстрировал мне.

– Скрепка? – удивилась я.

– Именно. Простая скрепка для бумаги в некоторых обстоятельствах бывает более полезна, чем волшебная палочка.

Не говоря больше ни слова, он отогнул один конец скрепки и ловкими опытными пальцами – как у хирурга – свернул его в петлю. Из аптечки достал маленькую баночку вазелина и окунул в нее петлю.