Том Клэнси - Реальная угроза

Конечно, не понимали, подумал Стюарт. - Откуда взялась травка?

- Это придумал Ред. У них был свой запас - выглядели совсем как настоящие сигареты. Мы просто вернули им пачку, и они накурились до потери сознания. Добавь к этому эфир и все остальное, и я готов побиться об заклад, что они не поняли, что случилось. Почти так и было, решил Стюарт, надеясь, что магнитофон все это записывает.

- Жаль, что нельзя было повесить их по-настоящему, - произнес Райли после короткого молчания. - Ты еще никогда не видел то, что мы обнаружили на яхте, Мэтт. Четыре человека - эти ублюдки зарезали их, как скот. Тебе приходилось чувствовать запах крови? Я не знал, что кровь пахнет. Но она пахнет, да еще как, - заверил его боцман. - Они изнасиловали жену владельца яхты и малолетнюю дочь, затем порезали на куски. Господи! Знаешь, с тех пор мне начали сниться кошмары по ночам. Представляешь, это у меня кошмары?

Боже мой, как бы мне хотелось забыть это морское происшествие! У меня дочка такого же возраста. Представляешь, эти гады изнасиловали девочку, убили ее, порезали на куски и бросили за борт акулам. Маленькую девочку, которая еще не может водить машину или ходить на свидания.

- От нас хотят, чтобы мы вели себя как профессиональные полицейские, верно? Чтобы мы хладнокровно смотрели на вещи и не позволяли чувствам мешать исполнению обязанностей и тому подобное дерьмо, согласен?

- Да, так написано в уставе, - согласился Стюарт.

- Для подобных случаев законы не писаны, - проворчал Португалец. - Люди, способные на такое, - это не люди. Я не знаю, как их назвать, но только не людьми. Нельзя совершать подобные поступки и оставаться людьми, Мэтт.

- Ну и что ты от меня хочешь? - спросил Стюарт, внезапно забыв о исполняемой им роли и пытаясь оправдаться. - У нас есть законы, и подобные преступники отвечают за свои поступки по закону.

- Законы не предусматривают всего, правда? - заметил Райли.

Разница между теми, кого он обязан защищать, и людьми, которых теперь он сможет обвинить в нарушении закона, состоит в том, подумал Стюарт сквозь окутывающий его алкогольный туман, что преступники - его клиенты, а честные люди - нет. И теперь, переодевшись в старшину береговой охраны, он тоже нарушил закон, подобно тому как сделали эти двое раньше, и в точности, как и они, он сделал это ради чего-то более важного, ради более возвышенных моральных принципов. А правильно ли я поступил? - спросил себя Стюарт. Впрочем, это не имело значения, конечно. Представление о правильном и неправильном где-то затерялось, и теперь отыскать его в томах юриспруденции или в моральных канонах стало невозможно. И все-таки, если его нельзя отыскать, где эта разница между правильным, черт побери? Но Стюарт был адвокатом и служил закону, а не моральному кодексу. Дело судей и присяжных определить, что является правильным, а что - нет. Или что-то вроде этого. Стюарт напомнил себе, что не следует пить так много. Алкоголь запутывает ясные и понятные вещи, а запуганные превращает в ясные.

На этот раз болтанка была намного сильнее. Западные ветры, дующие с Тихого океана, натыкались на склоны Анд и круто вздымались вверх в поисках перевалов, через которые могли бы продолжать движение на восток. В результате воздушная турбулентность ощущалась на высоте тридцати тысяч футов, а здесь, всего в трехстах футах НУЗ - над уровнем земли, - болтало и швыряло особенно сильно, если принять во внимание к тому же, что вертолетом управлял автопилот, строго выдерживающий заданное расстояние от земной поверхности. Джоунс и Уиллис были пристегнуты к креслам, чтобы меньше ощущать болтанку, и оба понимали, что солдаты в задней части вертолета страдают от резких бросков намного больше. Огромный "Сикорский" подпрыгивал вверх и опускался вниз футов на двадцать по крайней мере десять раз за каждую минуту. Пи-Джи не отрывал руки от штурвала управления, следя за действием автопилота, но готовый немедленно принять на себя пилотирование, стоит только автопилоту продемонстрировать, что он теряет контроль над ситуацией. Полковник любил говорить, что лишь полет на малой высоте - настоящий полет. Обычно это являлось исключительно опасным.

Пролететь через горный перевал - вообще-то, он больше напоминал седловину - было непросто. К югу располагался пик высотой почти в десять тысяч футов. В узкий перевал устремлялся мощный поток тихоокеанского воздуха, и "Пейв-лоу" с ревом ворвался сюда на скорости в двести узлов. Вертолет только несколько минут назад дозаправился у тихоокеанского побережья Колумбии и потому был очень тяжелым.