Геннадий Прашкевич - Бык в западне

Вид: Комиссия.

Основные цели деятельности: консолидация широкой общественности на содействие…»

И так далее, сказал себе Куделькин.

Ему было отчаянно плохо. Пока он не держал удостоверение Зимина в руках, он на что-то надеялся. Теперь надеяться было не на что.

Пнуть его? — с равнодушием отчаяния подумал он, еще раз взглянув на спящего, удовлетворенно похрапывающего бомжа. Не стоит…

Неторопливо поднявшись по каменным ступеням лестницы на площадь к автостоянке, Куделькин коротко указал молчаливому сержанту-казаху с русской фамилией, куда следует подогнать машину и снова вернулся к спящему Груне.

Иногда на переходной мост поднимались люди. Никто не обращал никакого внимания ни на бомжа ни на сидящего рядом с ним человека в штатском.

С помощью сержанта Куделькин рывком поднял с земли сонно бормочущего, но не брыкающегося пьяного бомжа и бросил его на заднее сиденье машины. Весь салон заполнили сложные запахи.

Молчаливый сержант ухмыльнулся, но ничего не сказал.

— Трогай, Лапшин, — приказал Куделькин. — Видишь, на траве оборванцы валяются? Кровь горячая. Проснутся, поднимут шум.

— Куда, Юрий Иванович?

— В тихое место. Ну, хотя бы к новому мосту.

Сержант понятливо кивнул.

— Во!.. — уже на ходу очнулся Груня.

И осоловело открыл глаза. И, кажется, что то такое осознал сразу. Не первый раз, наверное, попадал в казенную машину. Правда, не в такую комфортабельную.

— Это чего ж получается, граждане начальники?.. — сразу заныл он, приглядываясь. — Я ж не лупень, бяки-козлики… Куда едем?

— А куда лучше? — спросил Куделькин.

— А на Владимирскую! — пьяно обрадовался Груня. — А к Ивановым… которые не братья… — И так же пьяно, но, кажется, действительно понемногу приходя в себя, объяснил: — Ивановы, они не братья… Они просто Ивановы… Так получилось… Один молчит, другой болтает, а третий, я вам скажу, такое вдруг выбросит.… Или поехали к Кольке Недопырке, — бессмысленно предложил Груня. — Мне Колька обед обещал.

Сержант Лапшин, не оборачиваясь, ухмыльнулся.

— Чего это ты обедаешь у какого-то Недопырки? Ты ведь полковник? — сухо спросил Куделькин и посоветовал сержанту: — Давай зарули на свободную обочину. Съезжай прямо вниз. Чтобы шум стоял от машины. Вот, — одобрил он, когда «Волга», глухо рыча хорошо отрегулированным мотором, плавно скатилась на обочину. — Здесь нас никто не услышит Тормозни и приоткрой дверцу. Дышать невозможно

— Это где ж мы? — удивился Груня.

— Это мы в хорошем месте, господин полковник, — все так же сухо объяснил Куделькин, прикидывая, как удобнее начать разговор.

— Бить будете?

— По возможности нет, господин полковник.

— А чего тогда? — еще больше удивился Груня.

— Мы, господин полковник, будем тебя расспрашивать. Просто расспрашивать. Но подробно.

— Ну я и говорю, бить будете, — укоризненно выдохнул Груня. И предупредил: — Меня нельзя бить. Казенное я лицо — И нагло спросил: — Выпить есть?

Крайне неохотно Куделькин вынул из кармана плоскую стеклянную фляжку с остатками дагестанского коньяка. Ему не хотелось бить Груню. Ему все осточертело. Пусть пьет, если ему от того легче. Он снова вдруг вспомнил лейтенанта Гродникова, и ему стало еще хуже

— Глотни, глотни, господин полковник, — предложил он, протягивая Груне фляжку. — Освежи голову. Может, тогда разговор окажется покороче

— Это как? — диковато покосился Груня на Куделькина.

Видимо, Груня уже что-то соображал, пришел немного в себя, потому что не дергался и не пытался выскочить из стоявшей в кустах на обочине с раскрытыми дверцами «Волги».

— Я тут кое-что выгреб у тебя из кармана… Ну, пока ты спал… — как бы неохотно показал Куделькин целлофановый пакет. — Ну, документишки разные… Не множко деньжат… Все твое?

— А то!

— А на фотографии ты что-то не похож, господин полковник.

— Товарищ полковник… — с фальшивой гордостью дернулся и с такой же фальшивой и пьяной строгостью поправил Куделькина бомж. — Какой я господин? Я товарищ.

— Ну, товарищ так товарищ. Какая разница? Толь ко, товарищ полковник, не похож ты на свою фотогра фию. Какая-то она не совсем такая.

— А то! — все с той же фальшивой гордостью воз разил бомж. — Как иначе? Я ж еще молодой на той фотке.

И обеспокоенно стрельнул мутными глазами на тя желый затылок молчаливого сержанта-казаха, сидяще го за рулем, а потом так же обеспокоенно перевел взгляд на равнодушное лицо Куделькина.

— Говорят, у тебя и валюта имеется, товарищ пол ковник?