Эдуардо Де Филиппо - Цилиндр

БЕТТИНА. С такой болью?

АГОСТИНО. Разве у него зубы не во рту, а на ногах?

БЕТТИНА. Я не могла не дать денег. Она ведь тоже часто нас выручала.

АГОСТИНО. Ладно, три тысячи пятьсот. Значит, здесь должно быть шесть с половиной.

БЕТТИНА. Я приготовила сковороду картошки с луком и помидорами: попросим в пиццерии на углу, чтобы посадили ее в печь.

АГОСТИНО. Еще один ответ, чтобы выиграть время. Какое отношение имеет сковорода картошки к четырем сотням лир?

БЕТТИНА. Интересно, как бы я сделала картошку с луком и помидорами без четырехсот лир? Кстати, до обеда не так уж много времени. (Быстро поднимается по лестнице и исчезает за дверью справа.)

АГОСТИНО. Итак, здесь шесть тысяч сто…

РУДОЛЬФО. А это сегодняшние десять тысяч. (Кладет на стол кредитку, полученную Ритой от Антонио.)

РИТА. Шестьдесят тысяч у меня.

АГОСТИНО. Где вы их держите?

РИТА (показывая на комод). Там.

АГОСТИНО. Будьте осторожны.

РИТА (достает деньги из ящика и показывает ему). Вот они. Я пересчитываю их по три-четыре раза на день и еще раз перед сном.

РУДОЛЬФО (передавая Рите десять тысяч лир). Держи.

РИТА (по мере того как считает, кладет деньги на стол). Десять, двадцать, тридцать… тридцать пять, сорок, сорок пять, сорок шесть, сорок семь, сорок восемь, сорок девять, пятьдесят… шестьдесят. (Показывая купюру, которую дал ей Родольфо) С этими будет семьдесят. А с тем, что осталось от утренних десяти тысяч, — семьдесят шесть тысяч сто.

В дверях справа появляется Беттина. У нее в руках огромная медная сковорода, полная картофеля, лука и помидоров- овощи нарезаны, перемешаны, и остается только поместить их в печь.

БЕТТИНА (выходит на балкон и зовет). Микеле! Микё! Что ты делаешь?

Голос Микелеза сценой. «Ничего!»

АГОСТИНО. В этом переулке занятие у всех одно.

БЕТТИНА (к Микеле), Да не беги… Дон Винченцо в лавке?

Голос Микелепо-прежнему за сценой, но уже ближе: «Да-да. И донна Кончетта тоже». Микеле поравнялся с балконом, поднявшись по ступеням, переулка, и стоит сейчас прямо перед Беттиной.

МИКЕЛЕ. Что я должен для вас сделать, донна Бетти?

БЕТТИНА (показывая ему сковороду). Обычная просьба…

МИКЕЛЕ. Сбегать в пиццерию?

БЕТТИНА. Только не в первую, а к дону Орацио, в конце переулка.

МИКЕЛЕ. Будет сделано. (Берет сковороду и исчезает.)

БЕТТИНА. Через полчаса зайдешь за ней.

Голос Микелеза сценой: «Хорошо!»

Скажи дону Орацио, чтобы не беспокоился: я в долгу не останусь.

Голос Микелеуже издалека: «Хорошо, синьора!»

( Входит и спускается по лестнице) Ну вот, теперь о еде можно больше не думать. На сладкое я купила изумительный арбуз.

РУДОЛЬФО. Мы подсчитали деньги. Для трех дней неплохой улов. Если и дальше так пойдет, я думаю, мы наберем то, что нам нужно, быстрее, чем за неделю.

РИТА (убирая деньги в ящик комода). Дай бог. А то у меня начинают сдавать нервы.

АГОСТИНО. Дорогая синьора, вы проявили чудеса находчивости и присутствие духа, достойные великой артистки. А вы знаете, что перед моими глазами за тридцать семь лет прошли самые разные актеры — большие и маленькие, честные и проходимцы.

РИТА. Ведь это люди, которых я вижу впервые, типы, у Которых одно на уме… Когда вокруг творится бог знает что, среди них может попасться какой-нибудь маньяк или преступник… Понятное дело, встречаются дураки, которые отказываются от десяти тысяч лир в уходят с чем пришли, но ведь недолго нарваться и на такого, что пырнет ножом.

АГОСТИНО. А я для чего?

РУДОЛЬФО. И я?

РИТА. Вы? Не смешите меня. Пока вы спуститесь сверху, а он слезет с постели… А о том, сколько сил у меня забирает вся эта комедия, вы не подумали? Попробуйте оплакивать покойника с утра до вечера, попробуйте без конца мыться и вытираться… Кстати, замените чем-нибудь ваш вонючий тальк: от этого запаха меня выворачивает наизнанку.

РУДОЛЬФО (бросает взгляд на старые часы, висящие на стене). Сейчас без четверти двенадцать. Картошка будет готова через полчаса. Примерно в час, в час с небольшим мы сядем за стол. А пока можно заняться делом: я улягусь на кровать, а ты иди наверх и еще раз помойся.