Ноэл Кауард - Относительные ценности

Крестуэлл. Его светлость уехал ранним утром. Сказал, что покатается верхом. Ее светлость позвонила в обычное время, но еще не спустилась. Мисс Фрейл не звонила насчет завтрака, как и мистер Лукас.

Питер. А что Мокси?

Крестуэлл. Очень подавлена, сэр. Собирает вещи.

Питер. Она действительно уезжает?

Крестуэлл. Да, сэр, в Бексхилл… говорит, что у нее там друзья. Собирается сесть на поезд, который отходит из Дила в четверть двенадцатого. Сегодня воскресенье, так что добираться придется с тремя пересадками, но она непреклонна.

Питер. Господи! Бедная Мокси! Это чертовски несправедливо.

Крестуэлл. Я думаю, рано еще терять последнюю надежду на счастливый исход, сэр. Миссис Мокстон, и это свойственно большинству женщин, склонна позволять эмоциям брать над ней вверх. Ее светлость, с другой стороны, такого не допускает.

Питер. Надеюсь, ты прав, Крестуэлл.

Крестуэлл. Если уж на то пошло, я чертовски уверен, что прав.

Входит Дон Лукас, очень мрачный.

Питер. Доброе утро. Как вы?

Дон. Ужасно.

Питер. Похмелье?

Дон. Знаете, дружище, гаданием вы сможете заработать целое состояние.

Крестуэлл. Коктейль «лошадиная шея» приведет вас в норму, сэр.

Дон. Боюсь, и «жирафья шея» не позволит мне ходить, не говоря уж о том, чтобы вести автомобиль.

Крестуэлл. Но вы же не собираетесь уезжать?

Дон. Еще как собираюсь! Уеду, как только из головы уйдет туман.

Крестуэлл. Предоставьте это мне, сэр, мы скоренько приведем вас в чувство! Прошу меня извинить…

Торопливо уходит.

Питер. Почему бы вас не присесть?

Дон. Потому что уже не встану, если сяду.

Питер. Вчера вечером, в саду, вы обещали мне взять себя в руки и смотреть в будущее с улыбкой.

Дон. То было вчера. Сегодня все иначе.

Питер. Надеюсь, вы больше не плакали?

Дон. Послушайте, Пити… (замолкает) . Господи!

Питер. Что такое?

Дон. Назвал вас Пити… сорвалось с языка.

Питер. Я не против.

Дон. Для меня в мире есть только одна Пити.

Питер. Рад это слышать.

Дон. Вчера вы так помогли мне, так помогли, и, если вы думаете, что я это забуду, то вы — сумасшедший. Мы — друзья, не так ли?

Питер. Разумеется, друзья.

Дон. Мне так приятно это слышать, честное слово.

Питер. Я рад.

Дон. Дружба — такая редкость в этом проклятом Богом мире. Как насчет того, чтобы скрепить ее рукопожатием?

Питер. Почему нет, если вы считаете, что это необходимо.

Дон(крепко пожимает ему руку). Молодчина!

Входит Фелисити.

Фелисити. И что тут происходит?

Питер. Жмем друг другу руки.

Фелисити. Доброе утро, мистер Лукас. Вас-то я и хотела видеть. Питер, дорогой, пожалуйста, выйди на минутку в сад.

Питер. От сада меня уже тошнит.

Фелисити. Тогда в кабинет… куда угодно. Я хочу поговорить с мистером Лукасом наедине.

Питер. Хорошо.

Он берет газету и уходит в кабинет.

Фелисити. Присядьте, мистер Лукас… Дон. Ничего, что я называюсь вас Дон? У меня такое ощущение, что мы — давние друзья.

Дон. Благодарю вас, мэм.

Фелисити. И вы должны называть меня Фелисити. Мэм звучит так непривычно.

Входит Крестуэлл, на подносе высокий стакан имбирного эля с коньяком и три таблетки аспирина.

Крестуэлл. Ваша «лошадиная шея», сэр.

Дон (берет стакан и таблетки) . Благодарю.

Крестуэлл. Сначала проглотите три таблетки аспирина, сэр, а потом выпейте все маленькими глотками.

Фелисити (ослепительно улыбнувшись) . Совсем, как в прежние времена, не так ли, Крестуэлл? Только покойный лорд Маршвуд всегда разжевывал аспирин.

Крестуэлл. Молодой Уиллис уже здесь, моя госпожа. Приехал в четверть девятого.

Фелисити. Скажите ему, пусть еще немного подождет. Возможно, мы сообщим ему что-то сенсационное.

Крестуэлл. Очень хорошо, моя госпожа.

Он уходит.

Дон. Похоже, вчера вечером я перебрал и вел себя непристойно. Извините.

Фелисити. Даже если вы и вели себя непристойно, Дон, вас можно понять. Вы же испытывали сильнейший эмоциональный стресс, не так ли?