Автор неизвестен Эпосы, мифы, легенды и сказания - Маадай-Кара. Алтайский героический эпос

.
445Баранов с облакоподобньим салом, повалив, закололи,
С коней с гороподобными холками шкуры содрали.
На девяносто дней той устроили,
На семьдесят дней пир устроили.
Пируют, говоря: «Пир на семьдесят дней»,
450Веселятся, говоря: «Той на девяносто дней».
Худые собаки [ожирели],
Хвосты свои вверх подняли,
Люди, которые были рабами,
Подбоченившись [ходят],—
455Такое веселье на его земле, оказывается.
Скот его беспорядочно бродит,
Народ его пирует.
Увидев это, Маадай-Кара
Седой головой своей покачал:
460«В течение двух поколений
Народ мой не веселился,
В нынешнем поколении
Люди мои не гуляли.
Что же случилось? — сказал.—
465Это [не веселье ли] старого перед смертью?
Это [не гулянье ли] молодого перед уходом в плен?»
В семи переплетах лунную сутру [209] Лунная сутра ( ой судур ; от санскр. сутра ) — чудесная книга, по которой герои эпоса узнают свою судьбу и обо всем, что происходит на земле. вытащил,
Мудрую золотую книгу стал читать,
Всеведущую книгу стал листать —
470Ничего из книги не узнал,
Все было напрасно.
Сидел он и думал:
«На земле семьдесят каанов,
Их владения-стойбища я знаю,
475На Алтае шестьдесят каанов,
Их юрты-жилища я знаю.
Семьдесят каанов на земле —
Я взял верх над ними.
Шестьдесят каанов на Алтае —
480Я старшим стал над ними.
Не было такого каана, чтобы я его боялся.
Только одного каана —
За семьюдесятью горами,
У подножия горы Дьер-Дьумар [210] Дьер-Дьумар — в тексте jep-jyjnap «закрывающаяся земля». Так называют две горы (или скалы), которые то сходятся, то расходятся, перерезая тех, кто пытается между ними проехать. ,
485Под мышкой у высокого Алтая,
У схождения земли и неба живущего,
На темно-сером коне ездящего
Кара-Кула [211] Кара-Кула каан — главный враг героев; о нем см. стр. 49 и сл. каана —
Я чуть-чуть побаивался,—
490Так он думал.—
Раньше раннего века,
Когда мне два года было,
Прежде прежнего века,
Когда мне десять лет было,
495Я его чуть-чуть побаивался,—
Так он думал.—
Когда конь мой стал дряхлым,
Когда я, мужчина, стал старым,
Не едет ли он,
500Чтоб разрушить мое стойбище,
Чтоб угнать мой скот,
Со злобой на меня»,— так думая,
Землю Кара-Кула теперь
В тридцатигранную подзорную трубу
505Стал внимательно осматривать.
Когда он так смотрел,
Не выгорающие на солнце коричневые скалы,
Заблестев, показались,
Не горящие при пожаре пегие скалы,
510Сверкая, показались.
Голая железная равнина —
Такую землю имел этот каан,
Железный тополь без коры [212] Железный тополь без коры — родовое дерево отрицательного персонажа; изображается голым. —
Такое дерево имела его земля.
515Кара-Кула, этот каан,
На земле [все] отбирает и ест,
Семьдесят каанов в руках держит,
На Алтае [все] отбирает,
Кровь народа пьет.
520Слезы [народа] в ведро собирает —
Без остатка все выпивает,
Человеческую кровь в бочку собирает —
До дна выпивает.
Многих людей съел злодей,
525Целое озеро крови выпил негодный.
Над всей землей господствуя,
Семьдесят каанов заполонил,
Над всем Алтаем господствуя,
Народ его завоевал.
530Кара-Кула, этот каан,
Из подземного мира [213] Из подземного мира — букв, «из-под семи слоев земли»; в эпосе подземный мир находится под семью слоями земли.
Эрлик-бия черную любимицу,
Абрам-Моос Кара-Таади — его дочь —
Из мира, где нет луны,
535В лунный и солнечный Алтай
Взяв, с ней живет,
Из мира, где солнца нет,
В солнечный и лунный Алтай
Насильно приведя,
540Семь лет с ней живет.
Эрлик-бия черная любимица —
Эта его дочь — знает
Все, что происходит в подземном мире,
Ездящий .на темно-сером коне
545Кара-Кула каан знает
Все, что творится на земле.
Белый скот Маадай-Кара богатыря
Решил он угнать,
Его землю Алтай
550Он решил теперь разорить.
«Он (Маадай-Кара) без ножа сало сосет –
Белый скот его на убой угоню,
Без плетки на иноходце ездит [214] Стк. 561, 553 представляют условную формулу изобилия и благополучия героя. —
Народ его заполоню»,— сказал.
555«Стойбище его разрушу»,— сказав,
Из своей земли каан теперь выехал.
«Богатство его заберу»,— сказав,
С этой целью из своей земли выехал.
Семьдесят туменов [215] Тумен — десять тысяч. войска собрал,
560Шестьдесят туменов богатырей собрал.
Как седой туман — его народ,
Как стая воронов — его войско,
Как волки — его богатыри.
Кара-Кула, этот каан,
565Из стойбища своего отправившись,
Шесть дней, оказывается, в пути.
Из земли своей выехав,
Семь дней теперь в дороге.
Дыханье коня, как белый туман,
570Лицо алыпа, как красный пожар,
[Издали] видно.
Семьдесят гор уже перевалил,
Половину пути проехал,
[Враг] надвигался.
575Увидев это, Маадай-Кара
[Спокойно] не мог усидеть.
В течение двух поколений
Каан не плакал —
[Теперь] в обоих его глазах слезы заблестели.
580В течение нынешнего поколения
Каан не унижался ни перед кем —
[Теперь] сердце в груди у него заныло.
«Когда конь мой стал дряхлым,
Неужели белый скот мой пойдет на убой? — говорит.—
585Когда я, богатырь, стал старым,
Неужели народ мой в плен пойдет? — говорит.—
Неужели старому моему коню
Ходить беспомощным жеребенком?
Неужели мне, старому богатырю,
590Умирать рабом?» — сказал.
Из обоих его глаз слезы потекли.
Так недолго посидев,
В печали решил:
«Если теперь умирать суждено,
595На берегу синего моря умру,
Если мне, богатырю, еще жить суждено,
К подножию [своей] горы-крепости поеду.
Туда, где мое жилище, возвращусь,
Туда, где моя земля, поеду».
600Клыкастого драгоценного коня
В сторону восхода месяца повернул.
Маадай-Кара, мой богатырь,
Поспешно домой отправился.
Клыкастого темно-гнедого драгоценного коня
605Куда [плетью] не бил,— вытянул,
Куда не ударял,— ударил,
Золотые поводья выровнял,
С вершины черной горы,
Коня в пляс пустив, отправился.
610Где [конь] передними копытами ударит,—
Островерхая гора отлетает,
Где задними копытами ударит,—
Отлогая гора отлетает,
Где шагом он пройдет,—
615[Огромные] черные лужи остаются,
Где рысью он проедет,—
Там земля, проваливаясь, горит.
На свою землю, где чистые пески,
За два дня приехал,
620На Алтай свой со звоном колокольчиков
До захода солнца прибыл,
На Алтай свой златокаменный
Как пущенная стрела примчался,
На гору, которую как отца почитает,
625В пляс пустив [коня], поднялся.
Когда он вернулся на свою землю,
Она ему краше прежнего показалась.
Звонкие кукушки не смолкали,
Их голоса громко раздавались,
630Вечнозеленые кедры цвета не теряли,
Здесь, качаясь, стояли.
Златокаменный его Алтай
Мирно лежал, оказывается.
Белый скот, подобный белому туману,
635Многочисленнее прежнего стал.
Среброкаменный его Алтай
Под солнечными лучами сияет.
Топотом [землю] наполняющий белый скот
Спокойнее прежнего пасется.
640Народ его той-веселье
Только теперь кончает.
К основанию железной коновязи
Он, подобно птице, примчался.
Дыханье его коня,
645Как черный туман, стелется,
Лицо самого богатыря,
Как красное пламя, горит.
Шестьдесят одинаковых коноводов
Подбежали, чтобы взять коня,
650Семьдесят одинаковых богатырей
Подошли, чтобы под руки вести богатыря,
Семьдесят одинаковых богатырей
В один ряд встали.
Шестьдесят одинаковых алыпов
655Рядом друг с другом встали.
Шестьдесят алыпов-коноводов
Громко стали кричать,
Под руки ведущие семьдесят кезеров,
Рядом стоя, говорили:
660«Ээй-ээй, наш богатырь,
Маадай-Кара, [слушай] теперь...
Вместо каана родился каан,
Вместо богатыря родился богатырь.
Твоя почтенная супруга Алтын-Тарга
665Сына в люльку положила [216] Сына в люльку положила — выражение, обозначающее «сын родился».Читать дальше