Мацуо Басё: По тропинкам севера

При свете новой луны
Земля в полумраке тонет.
Белой гречихи поля.

В лунном сиянье
Движется к самым воротам
Гребень прилива.

Слово скажу –
Леденеют губы.
Осенний вихрь!

Ты, как прежде, зеленым
Мог бы остаться… Но нет! Пришла
Пора твоя, алый перец.

Ладят зимний очаг.
Как постарел знакомый печник!
Побелели пряди волос.

Ученику
Сегодня можешь и ты
Понять, что значит быть стариком!
Осенняя морось, туман…

Зимний день [57]
Крошат на ужин бобы.
Вдруг удары в медную чашку…
Нищий монах, подожди!

Пеплом угли подернулись.
На стене колышется тень
Моего собеседника.

Отметаю снег.
Но о снеге забыл я…
Метла в руке.

Жила не напрасно
И ты, затворница-устрица!
Новогодний праздник.

Год за годом все то же:
Обезьяна толпу потешает [58]
В маске обезьяны.

Памяти друга, умершего на чужбине
Ты говорил, что «вернись-трава»
Звучит так печально… Еще печальней
Фиалки на могильном холме.

Провожаю в путь монаха Сэнгина
Журавль улетел.
Исчезло черное платье из перьев [59]
В дымке цветов.

Дождь набегает за дождем,
И сердце больше не тревожат
Ростки на рисовых полях.

Кукушка вдаль летит,
А голос долго стелется
За нею по воде.

Изумятся птицы,
Если эта лютня зазвучит.
Лепестки запляшут…

Эй, послушайте, дета!
Дневные вьюнки уже расцвели.
Ну-ка, очистим дыню!

Скорблю о том, что в праздник Встречи двух звезд льет дождь
И на небе мост унесло!
Две звезды, рекою разлучены,
Одиноко на скалах спят.

Оплакиваю кончину поэта Мацукуры Ранрана [60]
Где ты, опора моя?
Мой посох из крепкого тута
Осенний ветер сломал.

Посещаю могилу Ранрана в третий день девятого месяца
Ты тоже видел его,
Этот узкий серп… А теперь он блестит
Над твоим, могильным холмом.

Памяти поэта Тодзюна [61]
Погостила и ушла
Светлая луна… Остался
Стол о четырех углах.

Утренний вьюнок.
Запер я с утра ворота,
Мой последний друг!

Белых капель росы
Не проливая, колышется
Хаги осенний куст.

Первый грибок!
Еще, осенние росы,
Он вас не считал.

Как хризантемы расцвели
У каменщика на дворе
Среди разбросанных камней!

«Петушьи гребешки».
Они еще краснее
С прилетом журавлей.

А вам и печали нет,
«Птицы сорокалетья [62]» – сороки,
Что старость напомнили мне!

Убитую утку несет,
Выкрикивая свой товар, продавец…
Праздник Эбисуко́ [63].

Похвала угощенью
Как сельдерей хорош
С далеких полей у предгорья,
Подернутых первым ледком!

Ни одной росинки
Им не уронить…
Лед на хризантемах.

Еще не легли снега.
Но, предчувствуя тяжкую ношу,
Склонился бамбук до земли.

Рисовой шелухою
Все осыпано: ступки края,
Белые хризантемы…

Примостился мальчик
На седле, а лошадь ждет.
Собирают редьку.

В старом господском доме
Давно обветшала сосна [64]
На золоченых ширмах.
Зима в четырех стенах.

Еще живым
За ночь в один комок
Смерзся трепанг.

Утка прижалась к земле.
Платьем из крыльев прикрыла
Голые ноги свои…

Новый мост
Все бегут посмотреть…
Как стучат деревянные подошвы
По морозным доскам моста!

Едкая редька…
И суровый, мужской
Разговор с самураем.

Перед Новым годом
Обметают копоть.
Для себя на этот раз
Плотник полку ладит.

На небе месяц побледнел.
Настал последний день в году.
Повсюду пестики стучат [65].

Увидев выставленную на продажу картину работы Кано Мотонобу [66]
…Кисти самого Мотонобу!
Как печальна судьба хозяев твоих!
Близятся сумерки года.

О, весенний дождь!
С кровли ручейки бегут
Вдоль осиных гнезд.

На реке
Ветер, дождем напоенный,
Срывает с плеч соломенный плащ.
Волнует весенние ивы…

Под раскрытым зонтом
Пробираюсь сквозь ветви.
Ивы в первом пуху.