Аристофан - Осы

Вам мерещатся тираны, заговорщики во всем,
Обсуждаете ль вы дело важное или пустяк;
Между тем о тирании уж полвека не слыхать. [52] …о тирании уж полвека не слыхать. – Тирания в Афинах была свергнута в 510 г. до н. э. Надежды изгнанного тирана Гиппия на возвращение к власти при поддержке персов в начале V в. до н. э. не оправдались.
Ну а вы соленой рыбой меньше заняты, чем ею.
На базаре даже стали о тиранах все кричать.
Ты себе торгуешь карпа, не салакушку, – сейчас
Продавец дешевой рыбы тут же рядом заворчит:
«Этот, кажется, припасы выбирает, как тиран».
Ты приценишься к порею, чтоб приправить им сардель, –
На тебя взглянувши косо, зеленщица говорит:
«Ишь, порею захотелось! Иль тираном хочешь быть?
Иль должны тебе Афины дань приправами платить?»

В полдень к девке непотребной я зашел вчерашний день.
Оседлать ее собрался, а она озлилась вдруг
И вскричала: «Как! Ты хочешь Гиппием-тираном быть?»

Это так; теперь далось им это слово на язык.
Вот и я хочу избавить злополучного отца
От привычки раноходносудокляузнобольной,
Чтоб, как Морих, благородно мог он жить, – и я же вдруг
В тиранических стремленьях и в измене обвинен!

Поделом тебе, ей-богу! И на птичье молоко
Не сменяю я той жизни, от которой ты меня
Отстраняешь; мне не надо ни угрей, ни скатов: я
Небольшой, в горшке тушеный, съем охотнее процесс.

Ну, конечно, этим блюдом объедаться ты привык.
Впрочем, если помолчишь ты и послушаешь меня,
То, надеюсь, убедишься, что всецело ты не прав.

Я не прав? Судья присяжный?

Оглянися на себя:
Те, кому ты ноги лижешь, все смеются над тобой;
Своего не видишь рабства.

Ты о рабстве помолчи,
Всеми я повелеваю!

Нет, не ты! Ты лишь слуга,
Хоть и мнишь себя владыкой. Объясни, родитель, нам,
От Эллады всей какая достается часть тебе?

Часть немалая.

Пусть судят вот они.

Согласен я.

Все его вы отпустите!

Меч подайте кто-нибудь:
Если мне придется сдаться, грудью брошусь на него.

Ну а если приговор их ты не примешь, что тогда?

Мне не пить неразведенных… трех оболов в честь богов.

Теперь, питомец нашей школы,
Ты должен речи новизной
Блеснуть и показать нам…

Скорее письменный прибор из дома принесите!

Все то, что скажет мне старик, для памяти замечу.

…Что против нынешних юнцов
Готов ты выступить всегда.
Смотри: спор не на шутку,
Рискуешь головой.
Когда – минуй нас горе! –
Победу он одержит.

А ну, каков, посмотрим, ты, когда тебя раздразнят?

Что будет, говорите вы, когда он верх одержит?

Тогда нигде, ни для чего
Годны не будут старики;
На смех нас станут поднимать
На каждом перекрестке,
Звать будут ветвеносцами, [53] Ветвеносцы – старики, которые в праздничной процессии на Панафинеях несли масличные ветви.
Судейским хламом.

Ну, приятель, тебе предстоит говорить о могуществе царственном нашем;
Уж пора; начинай состязанье смелей, испытай красноречия силу.

От барьера мой бег я сейчас же начну и тебе доказать постараюсь,
Что могуществом нашим любому царю мы ничуть и ни в чем не уступим.
Есть ли большее счастье, надежней судьба в наши дни, чем судейская доля?
Кто роскошней живет, кто гроза для людей, несмотря на преклонные годы?
С ложа только я сполз, а меня уж давно у ограды суда поджидают
Люди роста большого, преважный народ… Подойти я к суду не успею,
Принимаю пожатия холеных рук, много денег покравших народных,
И с мольбой предо мной они гнутся в дугу, разливаются в жалобных воплях:
«Умоляю тебя, пожалей, мой отец! Может быть, ты и сам поживился,
Когда должность имел или войско снабжал провиантом в военное время».
Я – ничто для него, но он знает меня потому, что оправдан был мною.