Unknown - Navsegda

Когда мы сели в машину, Бен продолжил:

— Я, правда, очень извиняюсь. У меня просто выскочило это изо рта. — Он завел

машину.

— Ты нарушил договоренность!

— Я в курсе! Я и так не знаю куда себя деть от смущения. Просто… — Бен умолк,

выехав на дорогу. Он делал вид, что полностью сосредоточен на вождении, но я

чувствовала, что все его мысли заняты другим.

— Просто что?

Бен вздохнул, вдруг разом посерьезнев.

— Я установил срок в пять недель просто потому, что боялся слишком рано

признаться тебе в любви, а потом сгореть от смущения, не услышав в ответ того же. И вот

теперь я… я ждал все эти дни, чтобы сказать тебе и… и всё равно сказал слишком рано, и

ты не ответила тем же, и я сгораю от смущения. — Он пытался обратить это в шутку, но

его слова не были шуткой.

— Хей. — Я взяла его за руку.

Бен остановил машину на красный цвет светофора. Я развернула к себе его лицо и

посмотрела ему прямо в глаза.

— Я тоже тебя люблю. И влюбилась, наверное, раньше тебя. И почти весь месяц

ждала, чтобы тебе об этом сказать.

Его глаза заблестели, и я не знала — от слез или радости. Бен поцеловал меня и не

отрывал от меня взгляда, пока позади нас не начали сигналить автомобили. Тогда Бен

вернул внимание на дорогу.

— А я целый план заготовил! — улыбнулся он. — Собирался встать завтра утром

пораньше и написать в ванной мылом на зеркале: «Я тебя люблю».

— Ты всё еще можешь сделать это завтра, — засмеялась я, поглаживая его по руке.

— Мне будет не менее приятно.

— Тогда я, может, так и сделаю, — фыркнул Бен.

И сделал.

И я не стирала эту надпись много дней.

ИЮНЬ

Я не могу не проникнуться сочувствием к Сьюзен после ее надгробной речи. И

после ее слов я люблю мужа еще сильнее, чем любила его, когда он был жив.

Сьюзен встает на свое место, и пастор просит подойти к краю могилы меня. Я

нервничаю и потею, хотя и так уже вся взмокла от жары.

Вытягивая шпильки из земли, я подхожу и встаю у могилы Бена. С минуту просто

смотрю на гроб, зная, что находится внутри, зная, что всего лишь несколько дней назад

лежащее там тело надевало на мой палец кольцо. Зная, что совсем недавно это тело село

на велосипед и отправилось в магазин мне за хлопьями. Это тело любило меня. Говорят,

публичные выступления и смерть — самые стрессовые ситуации в жизни человека, и мне

простительно то, что от страха я чуть не теряю сознание.

— Я… я… — начинаю я и умолкаю. С чего мне начать? Взгляд снова падает на

гроб передо мной, и я заставляю себя смотреть в сторону. Я развалюсь на части, если

продолжу думать о том, что делаю. — Спасибо вам всем за то, что вы пришли. Я хочу

представиться тем, с кем мы незнакомы. Меня зовут Элси, и я была женой Бена.

Не забывай дышать, Элси. Не забывай дышать.

— Вы уже, наверное, все знаете, что мы с Беном были тайно женаты всего лишь

несколько дней до того, как он погиб, и я… понимаю, что нас всех это ставит в сложное

67

положение. Мы — чужие друг другу, но вместе переживаем тяжелую потерю. До свадьбы

мы с Беном встречались совсем недолго. Я знала его не так много времени, я это признаю.

Но то короткое время, что я его знала, было переломным моментом в моей жизни. Бен

был замечательным мужчиной с большим сердцем, и он всех вас любил. Я слышала о вас

столько историй! Бен рассказал мне, тетя Мэрилин, о том, как вы подловили его,

писающим на вашем заднем дворе. Рассказал мне, Майк, о том, как в детстве вы играли с

ним в «полицейских и разбойников», но при этом оба были разбойниками, а полицейских

не было вообще. Благодаря всем этим историям я полюбила Бена еще сильнее и благодаря

им чувствую себя близкой всем вам.

Мне хочется посмотреть в глаза тем, чьи имена я произношу, но, говоря по правде,

я совсем не уверена, кто из этих пожилых леди — Мэрилин, а из молодых мужчин —

Майк. Я обвожу взглядом смотрящих на меня людей. Сьюзен стоит, опустив голову,

прижав руку к груди.

— Я хочу, чтобы вы знали, что в конце жизни Бена рядом с ним был тот, кто любил

его всей душой. Тот, кто верил в него. Я очень хорошо заботилась о нем, поверьте, это

так. И могу уверить вас, как последний человек, видевший его живым, что он был

счастлив. Он нашел в этой жизни счастье. И был счастлив.

Сьюзен ловит мой взгляд, когда я возвращаюсь на свое место. Кивнув мне, она

снова опускает голову. Пастор продолжает вести службу, а я уношусь сознанием в другое