User - i cf85044c3a33e6c4

ключ. — Ректор был так любезен, что не только не сообщил мне о начале лекций, даже не

сказал, кто вы такие. Ну так, с какой вы хоть кафедры?

— Защита информации, — насмешливо подсказывает весьма противная на вид девица.

— А вот и ты, Хелен, — улыбаюсь я криво.

— Я Элис.

— Уверяю тебя, ты самая что ни на есть Хелен! — В аудитории звучат смешки.

— Амберт? — вдруг проявляет просто нечеловеческую прозорливость некий растрепанный

парнишка. — Вы же учились с Хелен Амберт?

— Садись. Пять, — кисло говорю я. Жаль, что так быстро раскусили. — Вот и вы теперь

тоже с ней учитесь. — Подозрительно смотрю на недоделанного шпиона и все-таки

спрашиваю: — как тебя зовут?

— Энрике Каддини.

Итальянец. Шикарно. А по виду и не скажешь, зато по ощущениям… после летних событий

у меня определенно аллергия на их нацию.

Собственно, как вы уже, наверное, догадались, я понятия не имею, о чем рассказывать

детишкам, а потому начинаю исторический экскурс (а-ля цитата первой главы диссертации).

— Так, ладно, поехали. Распределенное и параллельное программирование — штука,

которая требует особенного строения мозгов. У мельбурнских джентльменов есть на этот счет

целая теория, кому будет сильно интересно — могу с ними познакомить, а на память

цитировать не стану. Параллельное программирование — вложение интеллектуальных

ресурсов в код, а не железо. Процесс особо извращенного головоломания был изобретен еще в

1960-х годах, когда в операционных системах появилось страшное словосочетание «системные

прерывания» и, соответственно, второй вычислительный процесс. Затем нас всех своим

изобретением благословил (или проклял, кому как больше нравится) Сеймур Крэй из Control

Data Corporation (Силиконовая Долина, штат Калифорния), и было оно первым в истории

суперкомпьютером. В тот день небо почернело, и зелеными буквами, совсем как Матрице на

нем нарисовалась надпись: добро пожаловать в эру параллельного программирования.

Народ переглядывается, но все слушают, а я сажусь на собственный стол и кладу ногу на

ногу.

— И с тех самых пор человечество мучается, так как фоновый процесс-то они придумали,

но так и не нашли способа в него посмотреть. Иными словами, я рада приветствовать вас в

мире, где ваши главные помощники: принтер, карандаш, много кофе и семь кругов ада отладки

на бумаге. В моем мире.

Студенты моргают, но не шепчутся — слушают, а дружок-итальяшка, кажется, вообще

порами впитывает каждое слово.

— Обычный человек с феноменом суперкомпьютера сталкивается чаще всего при

использовании неких облачных хранилищ данных, посредством которых вы радостно

обмениваетесь лабораторными работами по ночам. Именно на них на самом деле ваши

файлики-то и лежат. Очень ненадежные штуки эти облака, скажу я вам. Среднестатистический

Шон Картер вскрывает их за два часа, — раздается хихиканье и, следом, стук в дверь. Я

спрыгиваю с парты и открываю дверь. Заходят двое студентов, они опоздали, однако на лицах

ни тени раскаяния. — И потому среднестатистический Шон Картер, а он у нас, к счастью, пока

единственный и неповторимый, придумал классный алгоритм для шифрования данных (да-да,

вспоминаем семинар с участием Киану), — и поворачиваюсь к опоздавшим. — Постойте чуть-

чуть здесь, господа, — снова к аудитории. — Мне посчастливилось прослушивать лекцию об

этом феномене в стенах данного университета еще в бытность студенткой. И хотя нас уверяют,

что создал достопочтенный ректор нечто до безобразия надежное, право на лицезрение и

использование алгоритма имеют ТОЛЬКО Бабочки. Может быть лет через пять, — снова

сажусь я на парту, — когда Картер изобретет нечто столь же феноменальное, он выкинет на

интернет-просторы все формулки, и мы получим возможность спрятать все свои грязные

делишки методом шифрования имени SDK, ну а пока что все мы беззащитны. Остальные

сплетни о нашем непосредственном руководстве опустим и вернемся к Сеймуру Крэю и его

феноменальным инновациям. Вы что-то хотели? — наконец, обращаюсь я к опоздавшим,

которые выглядят не слишком довольными стоянием в дверях.

— Пройти в аудиторию, доктор Конелл, — фыркают товарищи так, будто это очевидно, и я

им что-то должна. Ты был прав, Картер. Учатся тут сплошные хамы, в тебя, наверное.

— Ради всего святого, разве я похожа на некоего головастого ученого? Я даже очков не