Андрей Имранов - Цитадель души моей

заливает всю комнату золотистым сиянием. Глаза завораживали, они притягивали к себе

внимание, как два золотых самородка неимоверной ценности.

- Прости меня, мне придётся причинить тебе боль.

«Боль?!» - острый укол паники на мгновение вывел меня из оцепенения, но ужас быстро

схлынул, смытый льющимся из глаз вольпа янтарным потоком.

- Я хочу, чтобы ты еще раз вспомнил тот день, когда ты попал к нам.

Я промолчал, и не потому, что вольп, похоже, не ждал ответа. Я был уверен – даже захоти

я что-нибудь сказать, мои губы не шелохнутся.

- Ты помнишь, как звали твоего хозяина?

Я попытался разомкнуть губы и, к моему удивлению, это у меня получилось.

- Домициан, - произнес я шепотом, едва слышным даже мне самому.

- Хорошо, - кивнул вольп, - тебе до этого приходилось убивать людей?

Я же говорил уже! Ему же и говорил! Вспыхнуло в памяти ярким видением – двое

держащих меня за плечи громил, звероподобный силуэт в темном углу… но ведь этого же

не было! Первый раз я предстал перед Шелом, будучи Лягушонком уже пять недель,

прекрасно осведомленный, с кем мне предстоит впервые встретиться и каков будет

разговор.

- Сенатор Домициан был твой первый? – Вольп устал ждать ответа.

- Д-да…

- Вспомни, о чём он говорил тебе. Всё. Вспомни и скажи мне.

Я послушно напряг память. Потные дрожащие руки, расправляющие на кушетке странную

яркую полосатую шкуру. Убегающий взгляд маслянистых глаз, жирные губы, временами

несмело раздвигающиеся в робкой улыбке. Снова руки, теперь разливающие вино из

кувшина по двум большим чашам ажурного серебра с золотой инкрустацией. Вино льется

неровной струйкой, капли литят мимо чаш, по белоснежной скатерти расплываются

красные пятна. Он гол и рыхл, незнакомый мне нобиль, два часа назад купивший меня

прямо у торгового корабля, тело его похоже на перебродившее тесто с торчащей из него

ложкой, но сильнее всего в памяти отпечатались почему-то руки. Руки, срывающие

фибулу; руки, разжигающие огонь в камине. Они двигались в явном разладе с желаниями

и словами хозяина, вызывая непонятное ощущение – будто стал свидетелем чего-то

гадкого. Он что-то говорил, а руки что-то делали – что-то своё, о чём хозяин даже не

подозревал. Что он говорил-то? Тяжелое дыхание, хриплый влажный голос: «Ты

настоящее чудо, прекрасный дикий цветок горного шиповника. Какая удача, что я вовремя

тебя увидел…»

Я дернулся, выдохнул и открыл глаза.

- Нет, - прошептал, - я не помню.

- Не перестаю я вам удивляться, - вольп хмыкнул и откинулся в кресле, - как такое может

быть, что одни считают великим благом то, о чём другие боятся даже думать. Не хочешь

говорить, тогда слушай. Слушай мой голос. Не слушай, что я говорю, слушай голос.

Считай слова, которые я говорю. Не пытайся их понять, просто считай. И слушай голос.

Нет ничего важнее моего голоса…

Сияние глаз вольпа вдруг обволокло меня всего золотистой вуалью и потянуло вниз, в

клубящуюся тьмой и ледяным холодом глубину.

* * *

- Это еще кто такой?!

- Это… Бер… он это, был у сенатора…

Тишина, наполненная тяжелым дыханием и сгущающимся напряжением.

- На хера! Вы! Толпа ублюдков! Его сюда приволокли!?

- Бер, это еще не всё… мы пришли в третьем часу, как уговаривались, но сенатор был

дома… короче, он мёртв.

Полная тишина. Потом тихий, почти ласковый голос:

- Вы убили сенатора Домициана? Претора бестий? И после этого вы еще осмелились…

- Нет! Бер, нет! Не мы его убили – он уже мертв был! Мальчишка его убил!

- Вот как? Уверен? Вы месяц готовите ограбление одного из могущественнейших людей

империи, а когды вы врываетесь в дом, то вместо богатой добычи обнаруживаете мертвого

сенатора и кучу проблем. И вы хотите сказать мне, что вас обвёл вокруг пальца вот этот

сосунок? Я думаю, всё намного хуже…

- Нет, Бер, - еще один голос, тише прежнего, но увереннее, - всё чисто. Похоже, просто

случайность. Сар его поспрашивал немного…

- Я вижу, - ворчание, - ладно хоть догадался совсем не убить. Продолжай.

- Сенатор его утром купил, прямо с корабля. Загорелся. Ты ж знаешь, как он на смазливых

мальчиков падок. Был.

- Так то на смазливых. Не говори мне, что он на этого заморыша соблазнился.

- Худоват, да. Но до разговора с Саром он и правда ничего выглядел. Лупанарии б за него

подрались, довези его торговец до форума. Что ни говори, глаз у сенатора на это дело

наметанный. Был. Торговца я проверил – он подтверждает, что утром продал мальчика