Unknown - converted_file_82a98b44

- Но почему же? – Искренне удивился Хаим.

- А потому. Что стоит тебе начать над этим размышлять, как запросто можно дойти до мысли, что вся твоя жизнь, со всеми её составляющими, которыми ты так гордишься, мало чем отличается на самом деле от жизни ленточного червя. По-крайней мере, глубинная мотивация именно такова. Всё остальное – вторичные навороты, не несущие в себе никакого принципиального значения. И стоит хоть раз дойти до такой мысли, как тебе придётся жить с этим всю жизнь. Можно, конечно, и сбежать. В некий свой вымышленный мир, или к тому же Богу. Но если тебя угораздило дойти до таких соображений, то и это не поможет.

- И что тогда?

- Тогда ты либо слетишь с катушек, что со мной и случилось, либо примешь всё, как есть, и станешь жить, как все, и тихо радоваться незатейливым хомячьим радостям. Переспал с красивой женщиной – хорошо. Вкусно покушал – тоже хорошо. Приобрел глянцевый автомобильчик – ещё хорошо. И так без конца, до самой смерти.

- По-моему, ты не прав. – Покачал головой Хаим. – Думаю, ты просто не любил этот мир, не знаю уж почему, но я бы, как мне кажется, был здесь счастлив...

- Вполне возможно. – Согласился Охотник. – Но мне кажется, что ты был бы счастлив здесь только первое время. Кажется потому, что ты знаешь только свой мир, а я видел твой и жил в этом.

- Но почему же? Ведь здесь так... красиво... спокойно...

- Как бы тебе объяснить... Вот взять хотя бы это “спокойно”... Вы в Ковчеге постоянно боролись за выживание, так? Вы жили идеей, надеждой, что рано или поздно всё изменится и изменится к лучшему. И жизнь станет другой – сытой, спокойной, умиротворённой... И вот тогда-то заживёте. Если не вы, то ваши дети. И вы готовы были пожертвовать собой ради этого... А за что жертвовать собой здесь? За лишних пару долларов на счету? Или за любовь какой-нибудь красавицы? Но зачем, если красавица сама не против? За что? Я не вижу. Самопожертвование имеет смысл, если оно к чему-нибудь приводит. А к чему оно приведёт здесь? К бессмысленной гибели, вот и всё. Отдельный человек здесь уже ничего не решает. И вся доблесть здесь, в этом глобализированном и поделенном мире – пробиться чуть повыше, хапнуть чуть побольше... И все силы только на это и уходят. Мало того, это считается нормальным. Нормальным считается то, что ушёл романтизм, ушло величие... да и жизнь, кажется, ушла тоже...

Парадокс в том, что жизнь, она там, где из-за плеча выглядывает смерть. Вы сталкивались с ней каждый день и жили. Несмотря ни на что и даже вопреки. А может и именно поэтому. То же самое и со всем остальным. Настоящая любовь, о которой слагают легенды, рождается среди ненависти и вражды; искренняя бескорыстная дружба, которая достойна песен и памяти – среди беспросветной клеветы, предательства и продажности... Может это несправедливо и вряд ли стоит этим восхищаться или радоваться этому, но так есть. Так уж повелось, что чем ниже ползаешь, тем дороже небо. Если, конечно, ты не освинел совсем и не считаешь нормальным явлением грязь. – Охотник опять покосился в сторону кучи мусора. – Что же касается смерти, то она тоже может быть совершенно разной там и здесь. Там вы если и умираете, то либо от вполне понятной болезни, либо во вполне понятной схватке с какой-нибудь тварью. А не от того, что вам пробивает голову выброшенная из окна пьяной скотиной пустая бутылка из-под водяры. И не от того, что у какой-нибудь мрази нет денег на очередную дозу, но есть нож в кармане.

Конечно, стоит понимать, что не всё так уж совсем мрачно и беспросветно, я сгущаю краски, но всё же факты имеются. И я сгущаю краски вовсе не потому, что мне нравится говно. Совсем даже нет. Но я никогда не относился и к тем, кто для спокойствия души старательно от него отворачивается и делает вид, что его вообще не существует. Таких людей мне даже жалко. Ведь, в конечном-то итоге, – невесело усмехнулся Охотник, – как можно бороться с тем, чего нет? Верно?

Мало того... Людям свойственно замыкаться именно на плохом, такова наша природа. И так и получается, что о любом, допустим, человеке судят не столько по благодеяниям, сколько по злодеяниям. Если даже кристально чистый и благородный человек совершит подлость, то ему придётся очень постараться, чтобы очиститься. Если это у него вообще получится. Это же правило применимо и к государствам. Иначе нацистскую Германию и Советский Союз вспоминали бы в первую очередь не по многомиллионным жертвам этих режимов, а по потрясающему подъёму экономики, науки и техники... и культуры... какой бы она ни была. Поэтому я и считаю, что ваш мир, со всей его откровенной жестокостью, гораздо честнее, гораздо живее и гораздо чище этого.