Unknown - converted_file_82a98b44

- Но это же не имеет смысла. Первый же сперматозоид, оплодотворивший яйцеклетку...

- Брось! Это по науке. Здесь науке не место. Здесь считается, во-первых, что женщина несёт от того, чьё семя сильнее, а во-вторых, важен и сам ритуал. Ритуал, создающий если не общность, то её видимость. Никто точно не может сказать – чей конкретно каждый конкретный родившийся ребёнок. Потому здесь ко всем детям относятся, как к своим. Далее... таким ритуалом достигается и своеобразная половая общность. Разумеется, и здесь имеются вполне устойчивые пары, но если такая пара распадается, то это нормальное явление. Никто не устраивает из этого трагедию. Никто ни к кому не ревнует и не завидует. Если какому-то мужчине захочется провести ночь с какой-либо женщиной, он вполне может прийти к её “мужу” и попросить её. Если она сама согласна, а отказывают здесь редко, здесь это грешно, то никаких проблем не возникает. Также и сами женщины. Поэтому и обмен как “жёнами”, так и “мужьями” здесь в порядке вещей.

- Какое интересное сообщество.

- И не говори. – Звонкий смех снова наполнил мрачную комнату.

- Но почему именно воины и охотники?

- Да ты что, глупый совсем или совсем не слушаешь? Я же тебе говорила про возможность экспансии. Кто её будет осуществлять? Кто для этого нужен? Для этого нужны воины, что тут непонятного? Поэтому именно они и являются приоритетными осеменителями. И чем больше крепких детей – тем лучше сообществу. В крайнем случае, больше добытчиков будет. А умные... особо и не нужны, но никуда не денешься – рождаются и такие. Но и их стараются развить физически. И только если ничего толком не выходит, то их определяют на обучение. А каким вырастет ребёнок – становится понятно достаточно быстро. Однако “обучение” – это слишком сильно сказано. Обучают здесь ровно настолько, насколько нужно, чтобы управлять Ковчегом. А это на самом деле не так уж и сложно. Внутренний распорядок определён раз и, если не навсегда, то очень надолго. Чтобы стать тем же храмовником, достаточно просто знать местное Уложение. И всё.

- А Хаим?

- Хаим выбивается из общего ряда. Слишком, и это мягко сказано, любознательный. Он представляет для Ковчега угрозу, хотя сам этого и не понимает. Он верит в свои лучшие побуждения, которые может и лучшие, но не здесь и не сейчас.

- Почему же?

- Потому что пока Ковчегу нужно развиваться вширь. А он за развитие, фигурально выражаясь, ввысь. Но это приведёт только к тому, что Ковчег станет Колоссом Родосским. А вот этого он как раз, несмотря на весь свой пытливый ум, и не понимает. Пока вся энергия Ковчега направлена именно на экстенсивный путь развития. А он предлагает, по сути дела, часть столь необходимой пока именно на этом направлении энергии пустить на интенсивный путь. А это...

- Я понял. Но скажи, Святая... вернёмся к здешнему быту... а разве при том образе жизни, который здесь ведут, не слишком велика вероятность... как бы это сказать...

- Перекрёстных родственных “браков”? Велика. Но в допустимых пределах. Численность жителей Ковчега ограниченна, но вполне достаточна, чтобы свести к минимуму прямые родственные связи. Кровные связи. К тому же, как я уже сказала, главное для нас сейчас не интеллект.

- Что-то слабо верится. В смысле в допустимые пределы. Двоюродных-то здесь наверное каждый второй, если не каждый первый.

- Тоже верно. Но что касается скрещивания двоюродных братьев и сестёр, то слухи об ужасных последствиях, к которым это приводит, сильно преувеличены. Мало того, по имеющимся у меня данным, вероятность рождения у них неполноценного ребёнка даже заметно ниже, чем у совсем посторонних друг другу родителей...

- Впервые слышу.

- Для тебя это имеет значение?

- Да как бы и нет. А скажи, – Охотник снова хитро покосился на Святую, – у тебя наверное целая куча ребятишек здесь? Прямая ветвь от Святой?

- Бесстыжий! – Она хлопнула его ладошкой по спине. – Такие вопросы женщине задавать! Но если тебе интересно, отвечу: нет. Я, видишь ли, – она слегка порозовела, – выбираю дни, когда мне “исцелять” и “награждать”.

- А-а-а... – Протянул Охотник. – Вот оно что...

- Ну ещё бы... И что, разве я похожа, на много раз рожавшую? – В её голосе послышалось кокетство.

- Да знаешь, как оно бывает... – ответил Охотник. – Вот была у меня знакомая тётя... В сорок три года она выглядела на тридцать два от силы...

- Неужели?

- Ага. А ещё была тётя...

- Тоже знакомая?

- Ну да. Так той было вообще под пятьдесят, а выглядела она не больше, чем на двадцать пять – двадцать шесть. И, когда мне сказали – сколько ей на самом деле лет, я чуть с кровати не брякнулся.