Андрей - Бледнее бледного

Осси в трудный для нее момент – и, привстав на задних лапах, стал озираться по

сторонам. Надо думать, что ничего интересного в этих самых сторонах он не обнаружил, а

потому, коротко свистнув от разочарования, ломанулся прямо через площадь, не обращая

ни малейшего внимания ни на какую розовую дымку. Впрочем, может быть, он ее просто

не видел.

Леди Кай продолжала стоять в тени обелиска и, затаив дыхание, ждала, что же произойдет

дальше. Очень ей интересно было – как на это среагирует площадь в целом и дымка в

частности, и чем все это, собственно говоря, закончится.

Серый зверек летел сломя голову, – только уши по сторонам развевались, – пока со всей

своей дури не влетел точнехонько в самый центр розового марева над одной из плиток. В

общем, свой ход в загадочной игре он сделал…

Как ни готовилась Осси к этому моменту, но все равно, ничего толком разглядеть не

успела – слишком уж быстро все произошло. Несчастного зверька подкинуло на миг в

воздух, а потом он будто взорвался изнутри, оросив все вокруг мельчайшей кровяной

пылью и вывернувшись наизнанку, как перчатка. Миг и все было кончено, – выпавшая

кровяная роса быстро подсыхала на камнях, а в воздухе плавно покачивалась сморщенная

шкурка серого неудачника. Резко что-то их поголовье сокращалось в этот день…

Прошло совсем немного времени, и шкурка осыпалась на землю мелкой пылью, которую

тут же подхватил и унес прочь пролетавший мимо бродяга-ветерок. Крутанувшись по

площади, он подчистил засохшую на плитках кровь и, не найдя больше чем себя занять, убрался восвояси. Все опять стало, как и было.

«Вот так, вот! – Глубокомысленно изрекла Хода. – Такая вот жестокая игра серклеш!»

– Ну, по крайней мере, мы теперь знаем, чем здесь чреват неверный ход, – отозвалась

Осси и, крепко ухватившись за цепь-ошейник, притянула к себе Мея. – Пойдем-ка, дорогой, прогуляемся…

Прогулка по доске для жестоких игр много времени не заняла – не так уж это и трудно, когда видно, куда ступать, а куда – нет, хотя и увеселительной ее тоже назвать было

нельзя. Мей рядом идти не хотел ни в какую, – все время куда-то рвался, и приходилось

тратить кучу сил на то, чтобы его удержать. А в самом центре площади он, так и вообще,

– уселся и принялся самозабвенно чесаться. Хорошо хоть умываться не начал. Просто бес

в него какой-то вселился…

Наконец, прошлепали все-таки по плиткам до самого конца и, не смотря на все Мейевы

старания и выкрутасы, умудрились ни в одну ловушку не залезть и даже не зацепить. Но

пока дошли, Осси аж взмокла…

По уверениям Ходы, которой каким-то совершенно невероятным образом удавалось

довольно удачно привязывать почти слепую карту Лерда к окружающим их окрестностям, идти оставалось не так уж и много. Во всяком случае – меньше, чем уже прошли. И теперь

их путь пролегал по узкому, зажатому с двух сторон высоченными зданиями проулку, который для какой-то непонятной надобности был укрыт сводчатой крышей с витражами.

Причем нетрудно догадаться, что сюжеты на них были для этих мест самые, что ни на

есть типичные – камни с глазами, бородатые малыши и лес распростертых рук.

Под такой красочной крышей было немного темновато, но Осси это было, скорее даже на

руку, потому что даже от легкого рассеянного света повисших в воздухе сумерек глаза

уже начинали побаливать весьма ощутимо. Видно изменения в ее организме

продолжались, все больше и больше переделывая и перекраивая ее под ночного жителя.

Во всяком случае, здесь – под крышей – не надо было щуриться, да и виски ломить

перестало.

Стены домов справа и слева были украшены пилястрами[2] в виде массивных

полуколонн, и проникающий сверху раскрашенный свет одевал их причудливыми и

немного сказочными узорами. В общем – красиво было. И даже как-то умиротворяло.

Особенно после кровавой сцены на площади.

Идиллия, однако, продолжалась недолго и ровно до тех пор, пока шедший впереди по

своему обыкновению Мей, вдруг не остановился, принявшись крутить головой по

сторонам, явно чем-то обеспокоенный.

«Немного впереди. Наверху. Справа и слева. Между колонн».

Осси принялась вглядываться в темные провалы под капителями[3], но толком ничего так

и не увидела – вроде мелькнула тень какая-то, но, может, и показалось…

– Что там?

«Не что, а кто, – поправила Хода. – Не знаю. Не понимаю пока. Но их там штук восемь