Наталья - Соммерфильд Сильвия

потаенный уголок души, наглухо закрытый для всех

остальных.

Взгляд ее фиалковых глаз замер на представшей перед

ней сцене; на щеках Энн вспыхнул румянец, а пальцы

сжались в кулачки. Кто знает, может быть, Энн

испытывала к Эндрю нечто гораздо больше того, что

могла

позволить

себе

выразить

в

словах?

Предположение это взволновало Эндрю. Он выпустил

65

служанку из своих объятий, и та поспешно удалилась,

затем, улыбнувшись, поклонился.

— Леди Энн? — сказал он негромко и с

удовольствием увидел, как взгляд ее устремился на него,

а щеки заалели еще сильнее.

5

Мгновение молчания, когда они с Энн неотрывно

смотрели в глаза друг другу, затягивалось, шли секунда

за секундой. Энн была в ярко-синем платье, цвет

которого подчеркивал особую глубину ее синих глаз,

Эндрю не знал, что сейчас ей приходится собирать по

крупицам все свое мужество. В первый же вечер, когда

он, раненый и еле стоящий на ногах, вместе с ее братом

появился в доме, она почувствовала, что теряет покой, и,

оказывая ему помощь, Энн молила, чтобы никто не

заметил, как дрожат ее руки.

В Эндрю было что-то, что оставалось для девушки

загадкой. Он сразу произвел на нее странное действие, и

если его энергия и плещущая через край мужественная

сила сначала пугали ее, то потом начали возбуждать.

Эндрю ничего не позволял себе, но само его

присутствие вызывало румянец на щеках Энн. Он был

чуток, великодушен и сдержан, но Энн этого казалось

недостаточно, и она едва ли смогла бы объяснить, что ей

еще от него надо.

Больше всего на свете она боялась признаться себе

самой, что ее (Боже, какой скандал!) тянет к слуге. Для

леди Энн Мак-Леод чувства такого сорта категорически

исключались. И все же, все же... он такой... такой

притягательный!

66

Эндрю тоже был поглощен переживаниями. Как ему

хотелось сейчас, чтобы она увидела его при дворе

благородным рыцарем, стоящим на одной с ней

ступеньке общественной лестницы. Может быть, тогда

бы она смотрела на него другим взглядом? Может быть,

она даже?..

— Леди Энн? — повторил он вопрос, сделав шаг к

ней.

Это была ошибка — его сразу обволок аромат ее

духов, ослабляя волю и путая мысли. Эндрю замер, но

Энн уже успела взять себя в руки. Губы ее дрогнули, она

попыталась улыбнуться.

— Когда был жив мой отец, флирт со служанками

находился под строжайшим запретом. Между прочим,

он даже штрафовал тех, кто позволял себе амурничать с

девушками.

—

Но тут была всего лишь одна девушка! — с

усмешкой заметил Эндрю; он с удовольствием увидел,

как Энн рассмеялась.

—

Боюсь, что это не меняет сути дела.

—

Тогда... тогда мне придется заплатить штраф.

Сколько он составлял при вашем отце?

—

Шесть пенсов.

Эндрю шагнул к ней, и Энн пришлось задрать голову,

чтобы видеть его глаза. Пошарив в кармане, он отыскал

несколько монеток, затем поймал ее руку и вложил

деньги в ладонь, загнув пальцы. Энн судорожно

сглотнула — монеты показались ей раскаленными.

Подержав секунду ее руку в своей, Эндрю неохотно

отпустил ее, ошеломленный и слегка испуганный тем

волнением, которое произвело на него прикосновение к

67

ней. Медленно, не отводя глаз, Энн опустила сжатую

руку. Она не знала, о чем говорить дальше.

—

У вас так много денег? — нашлась она.

—

Очень мало. Мне вовсе не нужно много денег, а

вот вам потребуется.

—

Почему же, Эндрю?

—

Сейчас... сейчас не могу объяснить. Просто... в

общем, ваш брат доверил мне безопасность вашу...

—

...И моей сестры Кэтрин, — досказала она.

—

Да, и это две разные вещи.

—

То есть?

—

Кэтрин...

как

бы

сказать...

временами

непредсказуема, а то и вовсе...

—

...Неуправляема, — с улыбкой подобрала Энн

нужное слово.

Но его лицо говорило об озабоченности. Эндрю

боялся за нее, поскольку сердцем понимал, что Энн

неизменно останется на стороне семьи, и ему

понадобится

вся

его

изобретательность,

чтобы

обезопасить ее и при этом сослужить службу своему

королю. И он всячески гнал от себя мысли о том, что,

возможно, ему придется делать жесткий выбор: либо

одно, либо другое.

—

Энн... леди Энн, пожалуйста, выслушайте меня.

Ему хотелось потянуться к ней, привлечь в свои

объятия... Она тоже дрогнула, почувствовав странный