Unknown - untitled

Массовый рынок, бывший когда-то врагом художника, начал

80

приобретать некую целостность, став подлинно народным

выражением предпочтений аудитории. В ми ре относительных

вкусов популярный хит обладал тем, чем идеалы качества не

обладали. Здесь можно было спорить, «хорошо» ли это (хорошо

для кого?), но спорить с Soundscan или Amazon.com бессмысленно.

Технология изменила саму природу авторства. Упростив-

шийся доступ автора к разнообразной информации на интере-

сующую его тему сделал более вероятной ситуацию, когда он

мог пользоваться чужими идеями или, по крайней мере, смеши-

вать свои идеи с чужими. В интернете, где любой текст можно

наполнить гипертекстовыми ссылками на других авторов, отказ

от физической раздельности текстов изменил традиционное

понимание авторства. В мире музыки семплирование — сме-

шивание собственных звуков с чужими или «процитирован-

ными» — стало таким же допустимым способом создания про-

изведений, как и традиционный метод собственного сочини-

тельства. Джеймс Шеймас, сценарист и продюсер независи-

мого кино, следящий за изменениями культурного ландшафта, сказал мне, что, по его мнению, происходящие изменения — не

усиление корпоративного контроля над художником, а пере-

смотр понятий о том, кто же такой художник. Он считает, что

создается новый тип художника, который, вместо того чтобы

быть самостоятельным, будет выполнять заказы маркетологов

и менеджеров, применяя творческий подход — объединять раз-

личные художественные потоки. «Границы понятия “автор-

ство” очень сильно раздвинулись, — сказал Шеймас. — Автор —

это владелец произведения, тот, кто платит художникам за их

время, потраченное на работу. Вот настоящий автор».

Наконец, идея, что художник — это уникальное существо, тоже устарела, так как ряды художников постоянно пополня-

лись. Бизнесом Америки стало искусство. В последние годы

81

в стране появилось больше художников, поэтов, музыкантов, актеров, танцоров и писателей, чем когда-либо раньше. Прак-

тически все люди до двадцати пяти лет, кого я встретил на MTV , были в той или иной мере художниками. Молодые люди, кото-

рым раньше не светило ничего, кроме скучной работы в офисе, теперь становились рок-звездами, авторами перформансов и

режиссерами видеоклипов. Поверить в уникальность любого

парня с гитарой и необычной прической уже было невозможно.

Современный художник стал парадигмой процесса раскрытия в

себе творческих способностей для всех жителей планеты.

Однажды высокий парень по имени Фаб Файв Фредди, хип-хоп

импрессарио, появился из мрака мюзик-холла «Радио-Сити», уселся в кресло позади Джуди Макграт, президента MTV , и начал

объяснять ей идею телепередачи о жизни чернокожих заключен-

ных. Фаб Файв Фредди принадлежал к старой школе хип-хопа и

присутствовал при рождении таких рэп-групп из Бронкса, как

Sugar Hill Gang . В начале восьмидесятых он помог местным худож-

никам граффити стать модными в центре города. Поэтому Мак-

грат слушала его с интересом. Вокруг них в огромном темном

зале сидела молодежь с MTV . Ассистенты режиссеров разговари-

вали по рациям с другими ассистентами, находившимися где-то

в глубинах «Радио-Сити». Все купались в лучах телемониторов

и экранов ноутбуков, установленных в центре одного из пустых

рядов сидений, рядов за двадцать от сцены.

Макграт (произносится «мк-граат») позволила своей челке

упасть на глаза и глядела из-под нее на собеседника, как в те

моменты, когда она что-то обдумывала. Она задумчиво про-

вела рукой по лицу. Макграт была очень спокойна — это ее стиль

ведения бизнеса.

— Это история с моралью? — спросила она Фредди.

82

— Ну, вы понимаете, у черных сложная жизнь… — начал он, но его прервал сокрушительный рэп Снупи Дога, известного

гангста-рэпера. Он репетировал перед выступлением на готовя-

щейся церемонии вручения наград MTV .

Вначале гангста-рэп был более политизированным. Когда

молодой чернокожий парень Айс Кьюб из группы N.W.A атако-

вал полицию песней Fuck thе Police , это было мощным политиче-

ским заявлением, поднявшимся над уровнем стиля:

В жопу полицию, говорю из андеграунда

Я — преступник потому, что я ниггер,

Потому что у меня такой цвет кожи.

У полиции есть право давить меньшинства,