Неизвестно: Короткевич

«Нонка»

Девушка с таким именем (Нонка Юницкая) является главной героиней пове­сти Владимира Короткевича «Листья каштанов». Друзья и приятели, хорошо знав­шие писателя, единодушно свидетельствовали об автобиографическом характере произведения. Исследователь Анатоль Верабей писал в своей книге «Абуджаная памяць», что повесть являлась одним из «самых автобиографических произ­ведений» Владимира Семеновича. Василь Быков отмечал в предисловии к двух­томнику Короткевича: «Это одно из самых автобиографических произведений писателя, созданное на материале первых послевоенных лет, проведенных им в Киеве. Точно и легко выписанные образы юношей и девушек большого города с его нелегким послевоенным бытом основываются на определенных прототи­пах, и даже трагический финал повести взят из жизни, построен на основе конкретного факта». В пользу этого свидетельствуют и ряд совпадений между биографиями автора и героя.

Например, в автобиографии «Дарога, якую прайшоў» Короткевич писал: «А потом началась война. Бомбежки. Эшелоны. Чувство беспомощности подрост­ка, (...). Бунтовал против этого чувства. Несколько раз убегал из интерната на фронт. Задерживали, конечно. А из интерната потому, что случилась обычная на войне вещь: долгое время не знал, где родители и живы ли они вообще, а если живы, то где, за линией фронта или успели эвакуироваться. Был сначала в Москве, потом на Рязанщине. Потом пришлось убегать и оттуда. На Урал, в окрестности Кунгура. Случайно узнал, что родители в Оренбурге. С большими трудностями (без пропуска и билета) добрался до них. В Оренбурге закончил шестой класс. Потом недавно освобожденный Киев (Беларусь еще была оккупи­рована)». А вот отрывок из повести «Листья каштанов»: «Общежитие на Урале, несколько безуспешных побегов. Наконец убежал совсем и несколько месяцев беспризорничал. Воровал, правда, только в чужих огородах. Доходило до того, что пас в северном Казахстане верблюдов — хотите — верьте, хотите — нет. Чудом отыскал родителей. (...). Потом были освобождены два небольших клоч­ка Беларуси, и «предка» моего послали на освобожденную территорию, куда-то под Лиозно. (...). Как раз в тот момент проезжал через наш город мой дядя, которого перевели с Далекого Востока на фронт, и взял нас с собою в большой южный город, от которого немцы откатились дальше, чем от Лиозно». Заме­тим, сколько общего в обеих цитатах! Значит, основные события повести дей­ствительно были взяты из жизни.

Одна из сюжетных линий «Листья каштанов» — любовь между главным героем Василькой Стасевичем и Нонкой Юницкой. В произведении ее портрет выглядит следующим образам: «Девчонка лет пятнадцати. Склонилась, поче­сывая очень длинные, поцарапанные ноги шоколадного цвета, потом потерла коленкой о коленку, вскинула голову — черно-бурые волосы тяжелой волной отле­тели назад — и улыбнулась мне, и я увидел темно-синие глаза с ненатурально огромными, безумно веселыми черными зрачками». О речи героини Короткевич писал так: «Это был тот южный жаргон, на котором разговаривают большие черноморские портовые города. У меня нет ни силы, ни умения, ни, честно говоря, желания передавать все эти тропы, идиомы, всю бесконечность живых интонаций. Но это и невозможно, потому что больше, чем слова, тут значили южные жесты, мимика, движения всего тела. Это было — ужас как «по-мол­давански» и удивительно, ужас как красиво. Да и тип ее, если разобраться, был удивительный. Тут тебе и украинская, и молдавская, а может, и капля цыган­ской крови».

Почему автор этих строк уверен, что у Нонки был реальный прототип? В обоих письмах, цитировавшихся выше, упоминается уехавшая девушка («из них одна уехала», «одна уехала»). Для повести характерен именно такой финал. Нонка и Василька чудом остаются живы (остальные герои из их компании под­рываются на минах: они искали оружие, чтобы сбежать на фронт) и уезжают из Киева. Полагаю, то же произошло и с их прототипами. Короткевич, как известно, отправился в Оршу, реальная Нонка уехала в неизвестном для нас направлении. Если бы девушка осталась в городе, она могла бы встретиться с Владимиром, когда тот учился в Киевском университете. Кстати, одной из причин поступления туда будущего писателя могло стать желание отыскать реальную Нонку. Ведь, возможно, она хотела вернуться в город своей юности.

Для объективности замечу, что в эпилоге произведения герои встречаются в Киеве через годы и женятся. Но скорее всего, он был придуман, а писатель и девушка, ставшая прототипом Нонки, никогда больше не увиделись. Период взаимоотношений Владимира и реальной героини можно датировать 1944 годом, когда он жил у тетки в Киеве.