Andrew - o 0a115616b968c99b

мужчиной, - что там Степан, видел ты его?

-А как же, - ухмыльнулся подросток, - он сейчас эти, как их там…

-Фрески, - помог отец.

-Ну да, - Петя откусил от калача, и с набитым ртом добавил, - их рисует. В Андрониковом

монастыре, с помоста не слезает. Я ему строго-настрого велел даже носа на улицу не

показывать, как вы и говорили, батюшка. А гонец от матушки вернулся, все в порядке у них с

Марьей, ну, я вам грамотцу приносил.

-Ну, хорошо, - Федор поскреб в бороде, - вы, где ночуете сейчас с мальчишками, на Яузе?

Сын кивнул и осторожно спросил: «На Красную площадь-то можно прийти, ну, в субботу?»

-Даже и не думайте, - отрезал Федор. «Сидите у себя в Китай-городе, как все закончится, на

Воздвиженке встретимся. Ну, иди, сейчас тут люди будут».

Петя тоскливо взглянул на отца и тот на мгновение привлек к себе подростка. «Да повоюем

еще, - рассмеялся Федор, - ты думаешь, этот Болотников просто так из-под Москвы уйдет?

Все, беги, - он нагнулся и, поцеловав рыжий затылок, подтолкнул сына к двери.

-Болотников – пробормотал мужчина. «Вот же сука, неизвестно на чью сторону он

переметнется. Тысячи человек там у него, в Коломенском, если они через реку перевалят –

не видать Василию Ивановичу престола. Послать бы туда кого-то, да вот кого? Хоша бы

узнать, - что он делать собирается. Ну, ничего, за Роберта он мне заплатит, я и Джону тако

же сказал».

Федор задернул занавеску и, достав из-под лавки прикрытый тряпками альбом, потянулся за

угольком. «Ах, Ксения, Ксения, - он рисовал по памяти, с полузакрытыми глазами. Ну что ж

нам с тобой делать, а?» Закончив, Федор взглянул на бумагу – она смотрела, чуть

отвернувшись, черные косы струились по спине, и глаза ее – темные, прозрачные, - были

полны тоски.

Он вырвал лист, и, скомкав его, поднес к пламени свечи. В дверь три раза, быстро,

постучали, и мужчина, подняв засов, впустил Шуйского и Татищева.

-Я там велел, - сказал князь Василий Иванович, - водки нам принести, пирогов тако же.

-Угу, - Федор развернул план Москвы. «На Ильинке в набат забьют с самого рассвета,

Михаил Никитич там будет со своими людьми, все сделает».

Татищев кивнул, и, потянувшись, открыл дверь Дуне, что внесла холодную, запотевшую

бутылку водки, и блюдо пирогов. Шуйский поймал девушку за руку и что-то ей шепнул,

кивнув в сторону соседней каморки. Та опустила ресницы и тихо сказала: «Я тогда там вас

ждать буду, ваша милость».

-Что, Василий Иванович, - хохотнул Татищев, разливая водку, - пред венчанием на царство

хотите в последний раз московских блядей попробовать? Потом-то уж не сможете.

Шуйский тоже рассмеялся, и, выпив, ответил: «Там такая девка сладкая, что ради нее и от

шапки Мономаха можно отказаться, Михаил Никитич.

-К делу, бояре, - хмуро велел Федор. «Ну, как набат забьет, и толпа на Красную площадь

попрет, там мои люди орать будут, что, мол, поляки церкви оскверняют, невместное едят,

что бесы они и что у царя под сапогами – копыта, и сам он – бес. Ну, обычные вещи. Тако же

Никифор Григорьевич туда несколько девок пошлет помоложе – будут жаловаться, что

поляки их опозорили».

-Этих опозоришь, пожалуй, - ехидно заметил Татищев, - ну да впрочем, они и вправду –

насильничали честных женок, а там, в толпе, никто разбираться не будет.

-Насчет Кремля теперь, - Федор отрезал кусок пирога, - там сто человек немцев наемников

будут ворота охранять, как мне сказали.

-Кто? – заинтересовался Шуйский.

-Неважно, - отмахнулся Федор. «Вы, Василий Иванович, тогда велите в ночь с пятницы на

субботу народу оружие раздать, что я договорился из Владимира привезти. На той пустоши,

на Яузе людей соберем. Кто в Разбойном приказе сидит, - тех сторожа выпустят, Никифор

там заплатил кому надо».

-Охрану надо будет уменьшить, ну кремлевскую, - заметил Татищев, - я этим займусь

вечером в пятницу. Окромя Басмановых, там никого рядом с ним не будет?

-Не должно быть, - ответил Шуйский, - ну, а Басмановых, - не жалеть.

-Не собираемся, - рассмеялся Федор и указал на план Москвы: «Петька мой с мальчишками

тут отметили, где поляки живут, кои не в Кремле обретаются. Их тоже, понятное дело,

надо…, - мужчина не закончил.

-Сделаем, - Татищев выпил и спросил: «А с этой блядью что? Тоже, как мужа ее? – он

провел себе по горлу рукой.

-Не надо, - велел Шуйский, - пусть ее не трогают. Сошлю в Ярославль вместе с отцом, потом

за выкуп в Польшу отправлю. Денег-то нет в казне, бояре, все на французское вино, да