Andrew - o 0a115616b968c99b

доносился мерный стук копыт – королевские конюхи прогуливали лошадей.

-Джон ведь тоже, - подумала Лиза, глядя на тетрадь, что лежала на каменной скамье, -

давал мне свои рукописи читать. А потом все сжег. Господи, а ведь он меня любил тогда,

уехать мне предлагал. Все по-другому было бы, наверное. Жила бы спокойно в деревне,

воспитывала бы детей. Ну да впрочем, - она чуть вздохнула, - как сложилось, так и

сложилось. Хорошо, что он счастлив, матушка говорила – две девочки у них».

-Это очень хорошо, месье Оноре, - она наклонилась и подала ему тетрадь. «Очень, очень

хорошо. И эта синеглазая пастушка, с каштановыми волосами..., - Лиза рассмеялась и

добавила: «Только она очень жестока, ваша Лидия. Меландр так страстно объясняется ей в

любви, а Лидия – просто уходит, пожав плечами, и даже единым словом его не

обнадеживает»

Легкий ветер чуть ерошил его темные, с проседью волосы. Д’Юрфе посмотрел на нее сверху

вниз и ласково сказал: «Ну, мадам Изабелла, написать Лидию иначе – было бы погрешить

против истины, ведь вы же сами...»

Она посмотрела на букет фиалок у себя в руке и вдруг улыбнулась: «Я той неделей уезжаю

в Италию, месье Оноре. Через Флоренцию и Падую – в Венецию».

-Я знаю, - мужчина помолчал и вдруг, зло, подумал: «Мы же не дети, зачем я буду от нее это

скрывать? Уж если я признался ей в любви, то и это могу сказать. Ну, промолчит, пожмет

плечами»

-Я тоже, мадам Изабелла – карие глаза посмотрели на нее, - беру рукопись и еду в Италию.

Мне кажется, - хмыкнул д’Юрфе, - Меландр еще недостаточно страдает.

Она вдруг подняла бровь. «А мне кажется, месье Оноре, что Лидия может и передумать. Ну,

- Лиза вдохнула запах фиалок, - если она встретит Меландра где-то в другом месте.

Случайно, сама того не ожидая. Например, - она помолчала, - на берегу лагуны, под сенью

купола беломраморной церкви. Лидия ведь уже там жила, - женщина вздохнула, - когда-то.

-И любила? – спросил он, глядя в синие, большие глаза.

Каштановые ресницы дрогнули. «И любит, месье Оноре, - поправила его Лиза. «Потому что

Лидия, - женщина повернулась, и он почувствовал запах вербены, - вовсе не жестока. Если

Меландр ее увидит – она ему это докажет. Мне кажется, - алые губы улыбнулись, - так будет

лучше. Впрочем, писатель вы, а не я.

Он помолчал и сказал: «Я вам принес подарок в дорогу. Ронсара. Вот, - д’Юрфе протянул ей

изящный томик.

-Закладка, - она коснулась нежным пальцем расшитого мелким жемчугом шелка.

«Позвольте, - он раскрыл книгу.

-Я это помню, - вдруг подумала Лиза. «Джон мне это читал, там, давно, на площади Сан-

Марко, осенью, когда вода лагуны казалась темно-серой, и вокруг свистел холодный ветер.

Когда одна, от шума в стороне,

Бог весть, о чем рассеянно мечтая,

Задумчиво сидишь ты, всем чужая,

Склонив лицо как будто в полусне,

Хочу тебя окликнуть в тишине,

Твою печаль развеять, дорогая,

Иду к тебе, от страха замирая,

Но голос, дрогнув, изменяет мне, -

Его низкий, красивый голос чуть дрогнул, и Лиза, на мгновение, коснувшись его руки,

продолжила:

Лучистый взор твой встретить я не смею,

Я пред тобой безмолвен, я немею,

В моей душе смятение царит,

Лишь тихий вздох, прорвавшийся случайно,

Лишь грусть моя, лишь бледность говорит,

Как я люблю, как я терзаюсь тайно.

- Вы помните, - наконец, сказал д’ Юрфе, смотря куда-то вдаль, туда, где над кронами

шелковиц вились птицы.

- Помню, - Лиза подала ему руку. Мужчина склонился над белой, маленькой кистью, и

услышал нежный голос: «И Лидия тоже – помнит все, что ей говорил Меландр. До скорой

встречи, месье Оноре».

Она ушла, чуть шурша шелковыми, бронзовыми юбками, не оборачиваясь, и мужчина,

опустившись на край скамьи, посмотрев на тетрадь с рукописью, - блаженно, счастливо

закрыл глаза.

Мирьям посмотрела на того, кто стоял в дверях, и, отшатнувшись, комкая в руках, берет,

спросила: «Но как?»

-Вот так! – Марфа прошагала к ней, и, не успела Мирьям что-то добавить, - отвесила ей

звонкую пощечину.

-Тетя! – женщина почувствовала, как закипают слезы у нее в глазах, и вдруг спросила: «Это

он..., вас послал...»

-Совсем разум потеряла, - вздохнула Марфа и дернула племянницу за руку: «А ну садись и

рассказывай мне – для чего ты, как шлюха последняя, в этот притон явилась».

-Он сейчас придет, - испуганно, отчаянно прошептала Мирьям. «Придет, и что я ему скажу?

Вы же здесь...»

Марфа оправила юбки цвета свежей травы, и, поиграв кольцами на пальцах, вздохнула: «Не