Andrew - o 0a115616b968c99b

сад в порядок привести. А следующим летом Полли и Кеннет уже в Ольстер отплывают, ну,

да написали – у нас погостят сначала. Вот и хорошо».

-И все равно, - он выпил вина, - ты с ней будь ласковей, мальчик мой. Оставьте детей на

меня и Марию, хоть ненадолго, а сами сходите куда-нибудь, на лодке покатайтесь, просто, -

он улыбнулся, - за руки подержитесь. А то вы, наверное, все о работе и детях говорите, да?

Хосе кивнул и вдруг, подойдя к окну – ставни были распахнуты, золотой закат играл над

Сеной, - присел на каменный подоконник. «Конечно, папа, - тихо сказал он. «Мирьям завтра с

утра по лавкам идет, а потом мы с ней и погулять можем, мне только вечером во дворец, они

же все тут – мужчина зевнул, - до обеда спят, а ночью – едят и в карты играют. Совершенно

невозможный распорядок дня.

Джованни рассмеялся и, встав рядом с сыном, обнял его за плечи: «И ты тоже, мальчик, -

иди в постель. Отдохни, устаешь ведь».

-Как ты себя чувствуешь? – вдруг спросил Хосе, прикладывая пальцы к его запястью. Сердце

билось спокойно и ровно, и мужчина подумал: «Ну, ничего. Папа еще успеет и правнуков

увидеть, наверное».

Джованни усмехнулся и подтолкнул сына: «Да хорошо я себя чувствую, милый мой. Иди,

зеваешь уже».

Хосе прошел по коридору, и, заглянув в опочивальню, улыбнулся – жена спала, прижимая к

себе девочку. «Милые мои, - подумал он, на мгновение, коснувшись нежной щечки

младенца. У него в спальне было прибрано, пахло травами и немножко – молоком. Авраам

заворочался в своей маленькой кроватке и сонно сказал: «Папа...»

-Я тут, мое счастье, - Хосе присел рядом и взял его на руки. «Песню, - потребовал мальчик,

поерзав, прижавшись к нему.

Durme, durme mi alma donzel a ,

Durme, durme sin ansia y dolor, - ласково запел мужчина и услышал, как сын, обхватив его

шею руками, шепчет: «Люблю».

-Я тебя тоже, сыночек, - Хосе покачал его, и застыл, - мальчик зевнул и заснул – мгновенно,

положив голову ему на плечо.

Мирьям оглянулась – утро было солнечным, свежим, с реки дул легкий, ласковый ветерок.

Она вздохнула и, толкнув дверь постоялого двора, сказала: «Добрый день, месье. Комнату

по часам, пожалуйста».

Мужчина принял серебро и, подмигнув, спросил: «Желаете, мадам, я вино принесу наверх.

Хорошее, бургундское».

-Красавица, какая, - подумал хозяин, искоса рассматривая женщину. «Ну, посмотрим, кто

сюда явится. Бледная, конечно, ну да это она волнуется, дышит-то вон как. И высокая, мне

вровень будет».

-Нет, спасибо, - рассеянно сказала Мирьям, поправляя, берет. «Вы только проследите,

месье, чтобы нас никто не беспокоил».

-Не извольте волноваться, мадам, - с готовностью ответил хозяин. «Поднимитесь на второй

этаж, первая комната направо. Там все убрано, чисто».

Мирьям прислонилась спиной к хлипкой, деревянной двери и оглядела каморку с

рассохшейся, застланной дырявыми простынями кроватью. «Господи, что я делаю, -

подумала она, и, сняв, берет, бросив его на покосившийся стол, - встряхнула каштановыми

локонами.

-Но я не могу, не могу иначе, - женщина подошла к окну. Стройка была видна, как на ладони

и Мирьям почувствовала, как бешено, быстро, прерывисто колотится ее сердце. «Один раз, -

сказала она твердо. «И все, и никто ничего не узнает. И последствий не будет – я об этом

позабочусь. Господи, - она схватилась длинными, нежными пальцами за край стола, - это же

наваждение какое-то, я о нем всю зиму думала, только о нем...»

-Вот, так и сидите, - велел мужчина. «Я знаю, - он усмехнулся и раскрыл альбом, - вам

нельзя рисунки с картинами дома держать, - но это я так, - он взялся за карандаш, - для

себя.

Мирьям подперла подбородок рукой и вдруг спросила: «Почему?»

-Потому что, - он на мгновение поднял рыжую голову, - я каждый день что-то рисую, иначе

нельзя, и потому, что – голубые глаза заблестели искорками огня, - вы очень красивая

женщина, кузина. Вы на своего отца похожи, ну, да вы, наверное, знаете.

-А вы его помните? – Мирьям все смотрела на огромные руки. «Как он это делает? – вдруг

подумала женщина. «Такими руками камни таскать, а он – кружево рисует, и так тонко».

-Помню, конечно, - он рассмеялся. «Ваш отец о Новом Свете нам рассказывал. Нас тогда

много детей в усадьбе жило, - ваши братья, Николас и Майкл, сестра моя покойная, Тео,

жена моя, ну, она тогда еще младенцем была. А Полли и Мэри еще не родились. Ну, а потом

– отец ваш близнецов забрал, и в Новый Свет уехал.

-Вот, - он встал и показал ей альбом, - посмотрите, смотреть-то можно вам.