Andrew - o 0a115616b968c99b

вам забыли передать кое-какие бумаги, важные.

- Заходите тогда, - разрешил Вискайно.

Фрэнсис незаметно повернул ключ в замке, опустил засов, и, подняв блеснувшие льдом

серые глаза, сказал сеньору Себастьяну, что сидел в кресле у камина, с кубком вина в руках:

«Ну, вот и я».

Полли снился костер.

Она стояла, привязанная к столбу, посреди какой-то зеленой лужайки. В небе, - она подняла

голову, - неслись быстрые, серые облака, совсем рядом было море – огромное, плоское. Она

посмотрела на каменные домики, на частокол, что окружал деревню, и вздрогнула – огонь

занялся весело, жарко.

Высокий, широкоплечий мужчина с ледяными, лазоревыми глазами, подбросил еще веток, и

отошел, скрестив руки на груди. Она, было, попыталась вырваться, но веревки держали

крепко, и Полли, услышав крик Александра: «Мамочка!», - разрыдалась, пытаясь протянуть к

нему руки. Она вдруг подумала: «Я же видела это, видела. На Кампо деи Фиори, в тот день,

когда сожгли синьора Бруно. Там был священник, высокий, с темными глазами, он еще

посмотрел на меня. Он должен меня спасти, где он?».

Но вокруг не было, ни одного человека – только сильный, резкий западный ветер, что

раздувал пламя, и тот мужчина напротив – он так и не пошевельнулся, только чуть

улыбнулся красивыми губами и все продолжал следить за ней.

- Мамочка! – услышала она голос Александра. «Мамочка, ты что?»

-Ничего, сыночек, все хорошо, просто сон приснился, - не зажигая свечи, отозвалась Полли.

«Спи».

Ребенок засопел, а она, укрыв их обоих шелковым одеялом, прислушалась – в комнатах

было тихо, Фрэнсис не возвращался.

Александр поворочался и Полли нежно подумала: «А ведь он родился ровно через девять

месяцев после той ночи, когда казнили синьора Бруно. Хотелось жизни, да, - она невольно

улыбнулась и застыла – дверь опочивальни чуть приоткрылась.

Фрэнсис стоял, устало привалившись к стене, потирая глаза, держа подсвечник. Полли

осторожно встала, и муж сказал, целуя ее в лоб: «Дай мне переодеться во что-нибудь, это, -

он потрогал забрызганный кровью камзол, - по дороге выбросим в Тибр. И сама собирайся,

возьми деньги, больше ничего. До рассвета нам надо уйти из Рима».

- Почему? – непонимающе спросила Полли, беря Фрэнсиса за руку. «Ты не ранен?».

- Нет, - он усмехнулся. «Давай, любовь моя, как только его найдут, здесь, - он обвел рукой

комнату, будет не протолкнуться от папских гвардейцев. И дороги они все перекроют. Я

закрыл его дверь, и ключ выбросил в колодец по пути, но все равно, - Фрэнсис поежился, как

будто от холода, - надо быстро добраться до Чивитавеккьи. Чезаре нас проводит».

- Ты очень бледный, - вдруг сказала Полли. «Давай я тебе вина принесу».

- Спасибо, - муж посмотрел на свои руки – под ногтями запеклась кровь. «Я, видишь ли, два

десятка лет никого не убивал. Особенно, - он помолчал, - так».

- Он все сказал? – Полли принесла с кухни бутылку и Фрэнсис, отпив глоток, опустив веки,

ответил: «Конечно, все. Девочка в Картахене, в монастыре Святой Терезы. И остальное, что

просил Джон – он тоже сказал. У него очень кстати был разожжен камин, - Фрэнсис опять

посмотрел на свои руки и пробормотал: «Надо вымыть».

- Я сейчас воды согрею, - Полли вдруг остановилась и спросила: «Как это было?»

- Не надо тебе об этом даже знать, - коротко ответил Фрэнсис и ушел в их опочивальню.

- Дай мне его, - попросил муж, когда они вышли на Площадь Цветов. Александр спокойно

спал, и Фрэнсис, пристроив его удобнее, поцеловал ребенка в лоб.

- Как только пройдем заставу, на северной дороге траттория есть, - угрюмо сказал Чезаре, -

ее хозяин - мой должник. Там лошадей возьмем. Что ты с ним сделал?

- Многое, - тихо ответил Фрэнсис. «Мне надо было, чтобы он заговорил, сам понимаешь».

Чезаре вздохнул и похлопал его по плечу. «Ты просто давно этим не занимался. У тебя руки

дрожат, иди, побудь с женой, я понесу мальчика».

- Спасибо, - Фрэнсис нагнал Полли и, поднеся ее пальцы к губам, поцеловал: «Нам надо

добраться до Бордо, там есть наш человек. Был, по крайней мере. Он пошлет донесения

Джону, а там что-нибудь придумаем. В крайнем случае, отправлю тебя и Александра в

Лондон, а сам..., - он не закончил и Полли твердо ответила: «Куда бы ты ни поехал, мы

всегда будем с тобой».

Она увидела, как губы мужа чуть дернулись и добавила: «Как только окажемся на корабле, я

уложу тебя спать. И не спорь со мной».

- Александру я все объясню, - помолчав, проговорил Фрэнсис. «Он умный мальчик, он