Andrew - o 0a115616b968c99b

Смотрите».

Волк посмотрел на пышные, - золотые, красные, желтые листья, и, невольно улыбнувшись,

сказал:

В памяти перебираю,

Все оттенки осенней листвы,

Все перемены цвета...

Не затихает холодный дождь,

В деревне у подножия гор.

- У Джона есть дом в Озерном крае, - тихо отозвалась Констанца, - он говорит, что там очень

красиво осенью. А в Японии как?

- Тоже, - девушка, было, попыталась отдать ему букет, но Волк мягко сказал: «В усадьбе у

нас много деревьев, а вы сейчас пойдете над цифрами сидеть, пусть хоть что-то вокруг

напоминает вам о природе. А в Японии, - он помолчал, - дикие гуси летят над горами, а ты

сидишь на террасе, что выходит в сад, и любуешься алыми листьями кленов на серых

камнях.

- Вы мне читали, - Констанца шла рядом, опустив голову, и Волк подумал: «Какие волосы –

будто роща в самый разгар осени».

Она вскинула глаза и продолжила:

О многих горестях,

Все говорит, не смолкая,

Ветер среди ветвей.

Узнали осень по голосу

Люди в горном селенье.

- Вы очень хорошо переводите, мистер Майкл, - сказала она, так и глядя вдаль. «Мне обычно

не нравится поэзия, но это, - девушка помедлила, - не похоже на то, что пишут здесь. Очень

скромно,

- Есть такое выражение, «изящество простоты», - голубые глаза ласково посмотрели на нее,

- вот это о Японии. Хотя, - Волк улыбнулся, - стихи мистера Шекспира мне нравятся, ну, вы

сами знаете, мы с миссис Тео не одного нового спектакля не пропускали.

- Пойдемте, - он указал на новое здание зверинца, выстроенное по приказу короля Якова, -

посмотрим на крокодилов, что Дэниел привез, и я вас в усадьбу Кроу провожу.

- А Мирьям к вам надолго едет? Вы же сегодня их с миссис Стэнли забираете? – спросила

Констанца.

- Да, - Волк пропустил ее вперед, - как только они от пациентки вернутся. Ну а надолго ли, -

он пожал плечами, - в конце месяца должен ребенок родиться, так что немного осталось.

- А потом вы в Париж, - тихо произнесла Констанца.

- Дядя Мэтью обещал водить мою жену в театры, - усмехнулся мужчина, - ну и я, конечно,

буду приезжать.

Крокодилы лежали в большой деревянной бадье. Вокруг стояла толпа, наиболее смелые из

дам перегибались через край, и тут же, ахая, отступали назад.

- В день шесть цыплят съедают – гордо сказал служитель в королевской ливрее. «Прямо на

части рвут».

- Адмирал рассказывал, на Востоке они тоже есть, - Волк посмотрел на неподвижные,

темные тела. «А теперь его Величество хочет заполучить слона, и зверей из Африки».

- Мне понравилось в Париже, - внезапно повернулась к нему Констанца, когда они уже шли к

выходу из парка. «И кормят там вкусно».

- Ну, так приезжайте, - рассмеялся Волк. «Миссис Тео в следующем году ко мне

присоединится, как дитя постарше станет, мы вам всегда будем рады»

- Спасибо, - Констанца подняла на него глаза и горько сказала себе: «Забудь. Он такой

красавец, он на тебя и не смотрит даже, и никогда не посмотрит. Иди, делай балансы и

прозябай в одиночестве до конца дней своих».

- Вы задумались, - мягко проговорил Волк.

- Да, - девушка взглянула на толпу, что наполняла полуденный Сити. «Вам же на Лайм-стрит

надо, к миссис Стэнли, я дальше сама дойду, спасибо вам за прогулку».

- Уверены? – Волк озабоченно посмотрел на нее.

- Ничего страшного, - попыталась улыбнуться Констанца. «Передайте миссис Тео и Марте

привет, хорошо?».

Волк наклонился над ее рукой и девушка, вздрогнула: «Меня Питер ждет, мы сегодня

проверку счетов делаем. Всего хорошего, мистер Майкл».

Она быстро пошла к усадьбе, а Волк, вздохнув, проводив глазами ее рыжую голову,

повернул на север.

Констанца, пробираясь через толкотню, орудуя локтями, чувствовала, как по ее лицу стекают

слезы. «Уродина, - сказала себе она, - и уродиной останешься. И вообще, как ты посмела!

Он женат, у него дети, даже внук есть. Не думай о нем, никогда!»

Девушка вдруг вспомнила, как Мирьям, вернувшись из Озерного края, сидя по шею в горячей

воде, положив каштановую голову на край медной лохани, томно сказала: «Очень жаль, что

твой брат никогда не поступит так, как мой папа. А то бы я за него вышла замуж, конечно».

- А ты? – спросила Констанца, закалывая на затылке волосы.

Тонкая бровь дернулась. «Не для того мою мать моя бабушка, с обмороженными,

переломанными ногами, вверх по ледяному склону тащила, не для того ее отец миссис

Марты прятал, не для того моя мама на костре стояла, чтобы я вот так просто все это