Unknown - 7f4e8b64-5b06-4464-8069-7c0694bf4f77 out

Из библиотеки я вышел примерно через час. Со стороны столовой доносились шум, смех и топот — там устроили отдельный сладкий стол и игровую комнату для детей. Я направился к входной двери и почти на пороге натолкнулся на миссис Розье и Друэллу. Они ссорились.

— Это какой-то кошмар! Ты целый день вела себя так, что я готова была от стыда провалиться сквозь землю!

Миссис Розье старалась кричать шепотом, так что это выходило скорее забавно, чем угрожающе.

Друэлла слушала ее со скучающей миной, разглядывая мозаику на полу.

— А теперь ты перешла все рамки! Твое счастье, что сегодня свадьба твоего брата! Но завтра я с тобой иначе поговорю!

Когда миссис Розье ушла, хлопнув дверью, Друэлла подмигнула мне.

— Я все-таки попробовала огневиски и выкурила целую одну сигарету, — весело сказала она. — Жалко, что кто-то из теток заметил и донес маме. Чувствую, завтра мне достанется... Но ничего, зато я это сделала!..

Когда мы вернулись в шатер, в саду уже темнело, и вдоль дорожек зажглись цепочки фонарей. Миссис Розье поспешила ко мне с дальнего конца танцплощадки.

— Рэй, я думаю, уже пора... Ты помнишь, что надо делать?

— Конечно, мэм.

Подхватив шлейф платья, миссис Розье направилась к музыкантам и что-то сказала дирижеру. Не переставая играть, фейри потянулись к выходу из шатра и зависли в воздухе облачком, похожим на пчелиный рой. Миссис Розье вернулась и вручила мне высокую тяжелую свечу, обвитую лентой.

— Возьми свечу в левую руку, сейчас я ее зажгу... А палочку держи в правой, острием вверх. Все, стой здесь!

Я стоял со свечой в руках, чувствуя себя очень глупо. Потом появились Колин и Эвелин. Лицо у Колина было перемазано кремом от свадебного торта. Он сразу напустился на меня, спрашивая, куда я пропал. Но прежде, чем я успел ответить, Эвелин протянула Колину пригоршню засахаренных вишен, и он с выражением полнейшего блаженства принялся есть вишни с ее руки. После каждой ягодки они звонко целовались.

Тем временем собрались и гости, выстроившись в процессию за молодоженами. Дирижер подал знак, оркестр фей заиграл что-то среднее между ирландской джигой и маршем, и мы двинулись вперед по каменной дорожке — я впереди со свечой и палочкой, за мной жених и невеста, а дальше все остальные.

Один из эльфов уже держал входную дверь дома широко открытой, а потом побежал передо мной, показывая дорогу. Комната на первом этаже, куда мы пришли, обычно служила кабинетом мистеру Розье, но по случаю свадьбы ее переделали в спальню — как я понимаю, чтобы процессии не пришлось идти слишком далеко. Посреди комнаты было наколдовано огромное ложе под балдахином, застеленное белоснежной простыней. Все остановились у входа, а я, как полагается дружке, обошел спальню со свечой в руках. Отодвинул штору, проверяя, не спрятался ли там кто, заглянул под стол и даже под кровать. Предполагалось, что если вдруг (очень маловероятно) я обнаружу там какую-нибудь нечисть или спрятавшихся злых волшебников, я должен тут же поразить их заклятием.

Но поскольку ни за шторой, ни под кроватью врагов не нашлось, я вышел и объявил молодоженам, что путь свободен. Под музыку Колин торжественно ввел Эвелин в спальню, и дверь закрылась. В замке щелкнул ключ. Я встал на пороге с палочкой в руках.

Оркестр продолжал играть, а гости толпились в коридоре. Поскольку далеко не все бывали на традиционных свадьбах — в военное время пары обычно женились в Министерстве, за десять минут и без особых церемоний, — то не все знали, зачем они тут собрались. Молчание нарушила та самая сморщенная старушка, что подмигивала мне днем. Я уже выяснил, что это и есть бабушка Дэйзи из Норфолка.

— А что же никто не поет? — спросила она надтреснутым голосом. Потом подошла к дирижеру и что-то принялась напевать вполголоса. Дирижер закивал, уловив мелодию, потом сделал музыкантам знак приготовиться.

Заиграли волынки, и бабушка Дэйзи, кокетливо поправив седые кудри, выбивавшиеся из-под старомодной шляпки, запела скрипучим голосом. Песня была такого вольного содержания, что я с первых же строк почувствовал, что краснею. Пожелание, чтобы у жениха мужское достоинство было такой твердости, чтобы пробивало доску, было в тексте еще самым приличным... Свадебные песни дошли до нас неизменными со времен средневековья, а тогда люди не стесняли себя условностями.

На второй строфе бабушке Дэйзи неожиданно стал вторить высокий, чистый молодой голос, и, обернувшись, я увидел, что это поет Друэлла. Миссис Розье в ужасе закрыла лицо руками, но мистер Розье только посмеялся и похлопал ее по плечу.