Unknown - 7f4e8b64-5b06-4464-8069-7c0694bf4f77 out

— Боюсь, что нет, сэр, — вежливо ответил Том, а потом прикрыл глаза, словно что-то припоминая. — Вы, наверное, сейчас говорили об Элфиасе Доже? Да, я читал, что он старый друг Дамблдора. Он тоже сейчас воюет. Недавно получил Орден Мерлина четвертой степени за отличие в бою.

Старик опять захихикал и допил свой огневиски.

— Дак ясно, что воюет. А как же иначе? Верная супруга ведь должна что? Сопровождать мужа всегда и везде, вот что!

Он залился тоненьким неприятным смехом, потом хлопнул Тома по плечу — тот поморщился, но стерпел.

— Ладно, парень, забудь. Рано тебе еще жизнь-то знать. Вот поживешь с мое, насмотришься на человеческую мерзость... Люди-то — они любят из себя добреньких да чистеньких строить, а как копнешь глубже, вовек не отмоешься. И заметь, кто больше всех благородство свое показывает, образцом, значит, себя выставляет — вот у тех-то разной гадости внутри по самое горлышко. И они ох как не любят, когда их в эту гадость носом тыкаешь! Готовы потом тебя со свету сжить, да еще под разные красивые слова — мол, только для добра стараются, чтоб, значит, зла стало меньше в мире. Ну, и тебя-то записывают в это самое зло. А я ж не зло, парень. Кто так думает — те зла не видели... Я что? Ассенизатор, а если по-простому, так золотарь. Выгребаю на свет белый дерьмо, которое чистые да праведные наворотили. Гадко, ясное дело, но кто-то ж должен...

Картинка поплыла, смазалась, ее сменил тесный маленький холл — должно быть, это уже был дом Батильды Бэгшот. Сама хозяйка казалась очень расстроенной и, отдавая старенькой эльфине пальто, не переставала сокрушаться:

— Том, мне так неудобно, что тебе пришлось разговаривать с Бредингом. Конечно, ты не мог отказаться, это было бы невежливо, — но, Мерлин великий, я не могу даже представить, что он тебе наговорил! Ты теперь начнешь думать о нашей деревне бог весть что...

— Конечно, нет, мэм, — Том улыбался. — Я прекрасно понимаю, что в словах Брединга нет ни капли правды. Видно же, что он отъявленный старый лгун.

Сквозь лицо Батильды проступали другие лица — должно быть, Том видел их в ее воспоминаниях. Какой-то человек в форменной мантии аврора... "Вы уверены, что все эти годы не поддерживали отношений с племянником?.. Мисс Бэгшот, если мы узнаем, что вы переписывались, это может быть расценено как пособничество врагу...". Батильда смотрела на Тома испуганно — должно быть, пыталась по выражению его лица понять, что Брединг понарассказал о ней самой.

— Спокойной ночи, мисс Бэгшот, — послышался спокойный голос.

Минерва стояла на лестнице со свечой в руках. На ее щеке лежал теплый отсвет пламени.

— Спокойной ночи, Том.

Ее глаза в тени казались огромными, и передо мной тут же вспыхнула следующая "картинка", такая яркая, четкая и живая, что меня будто вбросило в воспоминание, и я не мог оттуда вырваться.

Из серого предрассветного сумрака выплывали очертания старомодного пузатого комода, силуэт кувшина на столике. Легкий сквозняк раскачивал тонкие занавески. В этом неверном свете все виделось странным, фееричным — кровать с высокой железной спинкой, казалось, чуть покачивалась, словно корабль на воде, а переплетение льняных нитей наволочки, наоборот, виделось неожиданно четко, вплоть до последнего узелка. Волосы Минервы темной тяжелой массой лежали на подушке, кожа казалась чуть смуглой, а белые бретельки ночной сорочки словно светились. Том лежал с ней рядом, опираясь на локоть и легонько обводя мизинцем контур ее губ. Она протянула руку, поправила простыню у него на плече.

— Тебе пора. Мисс Бэгшот скоро проснется.

— Я знаю. Сейчас уйду.

— Ты постоянно о чем-то думаешь. Что тебе сказал этот Брединг?

— Много разного. Слухи, сплетни... Тебе вряд ли интересно.

Она коснулась его лица.

— Том, почему это интересно тебе ?

— Всегда полезно знать, что бывает с людьми.

— Даже если это грязь? Ты же всегда был таким светлым, солнечным. Почему в последнее время ты везде видишь одни темные пятна?

— Солнце светит и добрым, и злым, радость моя.

Минерва чуть нахмурилась — между бровей пролегла тонкая складка.

— Это не значит, что нужно равнять одно и другое. Хотя не мне об этом говорить, конечно.

— Почему?

Она улыбнулась.

— Да потому, что я лежу с тобой в одной постели, если ты не заметил. Я сама поступаю плохо. Так что рассуждать о правильном и неправильном — лицемерие с моей стороны, разве нет?