Unknown - 2922a076-ca59-48a9-bf3c-d16a1fd6c117 out

Впрочем, за этим уследить было несложно. Хуже было другое — Аль умел причинять боль другим людям, если пугался или злился. Однажды Минерва шлепнула его — сама потом забыла, за что, — и тут же почувствовала, как правую руку пронзает резкая боль, и рука немеет до плеча. Аль, правда, сам перепугался — жалел маму, гладил по голове…

Когда она рассказала об этом Тому, он посмеялся:

— Наследственность, что ж ты хочешь! В приюте я не переносил, когда меня били. Все воспитатели, которые на это решались, плохо закончили. Одна была особенно злая. Представляешь, я до сих пор помню ее имя — мисс Крэддок... Она ужасно больно била линейкой по рукам. А потом однажды поскользнулась в ванной и разбила голову о чугунный бортик. Ее нашли только часа через два, когда вода из незакрытых кранов уже залила пол-коридора. Вот так-то... Мне было тогда года четыре, кажется.

Да уж, наследственность та еще...

В один из редких визитов Тома Минерва оставила его ненадолго с Альбусом. Возвращаясь, услышала шипение. Альбус сидел на полу, в окружении своих кубиков, а Том устроился рядом, и они разговаривали на парселтанге... Точнее, судя по последовательности звуков, Альбус пытался разговаривать, а Том его терпеливо раз за разом поправлял.

Потом он взял руки Альбуса в свои и наклонился, разглядывая линии на ладонях. Минерва вздрогнула.

— Не делай этого!

— Почему? — удивленно спросил Том. Аль смотрел на маму обиженно — не мог понять, из-за чего она кричит.

А она и сама не знала, в чем причина. В голове вертелись смутные обрывки воспоминаний о словах Тома: «По-настоящему мне удавалась только хиромантия. Гадать по руке я всегда хорошо умел». Неизвестно, что Том с его безумным воображением может усмотреть в линиях судьбы Альбуса…

— Ты же знаешь, я не одобряю все эти глупости, — вслух и уже спокойно сказала она.

Альбус пока не знал, кем ему приходится Лорд, и был слишком мал, чтобы этим интересоваться. Должно быть, он принимал его за одного из сменявших друг друга охранников. Среди них у Альбуса были любимчики, которые наколдовывали ему воздушных змеев и играли с ним в лошадки. Лорд ничего такого не делал, поэтому Альбус всего лишь терпел его присутствие, постольку-поскольку.

О существовании старшего брата Альбус знал, но никогда его не видел. Мартин писал матери регулярно и присылал подарки — игрушки, яркие детские книжки... Но в письмах чувствовался холодок, а приезжать он больше не рвался. Видно, догадался, чей это ребенок. Не понимал, почему мать по-прежнему "водится" с Волдемортом, но и осуждать напрямую не хотел. Вот и предпочел уйти в сторону, тем более что ему сейчас было не до того. Примерно полгода назад Джордж добровольно сдал свою палочку, а взамен получил разрешение уехать с семьей в Америку к старшему сыну. Вот Мартин и занимался устройством МакГонагаллов на новом месте. Отданная палочка означала пожизненную невозможность колдовать, так что работать Джорджу было негде, и преподавательской зарплаты Мартина с трудом хватало на две семьи. Однако предложения Минервы послать денег он вежливо отклонял: "Спасибо, мама, не надо, у нас все в порядке"...

Из бывших коллег Минерве не писал никто, кроме Помфри и Шеклболта. Письма Кингсли были всегда деловыми — учебная программа, новые статьи в «Трансфигурации сегодня», назначение очередного старосты Гриффиндора — и исключительно идейно выдержанными. Он ведь прекрасно понимал, что почта перлюстрируется. Но между строк Шеклболт умудрялся сообщить Минерве все, что могло ее интересовать.

В остальном Минерва была оторвана от мира. Правда, из газетных сообщений, какими бы скупыми и искаженными они ни были, она сумела сделать вывод, что Орден продолжает действовать, причем с размахом, а его лидеры постоянно перемещаются, оставаясь неуловимыми. Иногда властям удавалось нанести ответный удар — убили Аластора Моуди, арестовали Вэнс... В таких случаях ей становилось мучительно стыдно. Они сражались. А она их предала. Пускай не совсем по своей воле — она прекрасно понимала, что охрана на острове не только для того, чтобы ее защищать, но и чтобы предотвратить бегство из клетки. И все-таки... Она жила с врагом, она родила ребенка от врага, она до сих пор почти ничего не сделала, чтобы остановить врага.

Однажды в конце сентября — Альбусу уже было больше трех лет — Минерва повела сына на маяк, наложив чары рассеивания внимания на сторожа. Оттуда сверху было видно море, далеко-далеко, а еще весь остров и даже туманную линию материка. Потом они гуляли по песчаному берегу; временами Аль присаживался на корточки и, пыхтя, собирал ракушки или пытался выдрать из песка кустик травы.