Unknown - 6f4adf5f-cf61-4918-88de-8d781688301b out

— Ремус, убери большую часть! — скрипнул зубами Гарри. Довольно сильный промах, но, по крайней мере, если Волдемортовы приспешники рыскают где-то поблизости, то им это странным не покажется. Ну им-то откуда знать, сколько стоит букет цветов...

Взяв одну банкноту, Гарри сунул ее в карман, подошел к киоску и начал рассматривать букеты на витрине. Красивые лилии, но... нет, лучше не надо. Они только напомнят тете Петунии о Лили. И потом, они же дорогие. Он остановился на полудюжине маргариток в маленькой стеклянной вазочке. Убожество, конечно, но он прекрасно знал, что, если купит что-то роскошное, дядя Вернон обвинит его в том, что цветы наколдованные. А ему и так придется объяснять, на какие деньги он купил этот букет.

— Спасибо, Ремус, — натянуто улыбнулся он, протягивая Снейпу сдачу.

— Оставь себе, — процедил Снейп, отворачиваясь.

— Нет, правда... — попробовал было поспорить Гарри, но Снейп уже шел дальше. — Ну ладно. Спасибо, что одолжил, — добавил он, нагнав спутника.

Что бы Снейп ни намеревался ответить, он не успел, потому что в этот момент открылись двери лифта и оттуда повалил народ. Зельевар снова застыл в изумлении — занятное зрелище, особенно если учесть, что этот человек с серьезным видом утверждает, что может «разлить по флаконам известность, сварить триумф и заткнуть пробкой смерть». Спрашивается, что такого удивительного в обыкновенном лифте!

Маггловская магия — так-то вот. Только это была не магия, просто машины. Гарри прекрасно это знал — и Снейп наверняка тоже, просто раньше не видел их вблизи. «Только не смеяться!» — приказал себе Гарри. Оставалось надеяться, что в палате зельевар будет вести себя сдержаннее. Если он начнет глазеть на медицинское оборудование, как двухлетка на унитаз, Дурсли точно поймут, что он волшебник.

Они зашли в лифт, и Гарри нажал третий этаж, стараясь не улыбаться, когда лифт тронулся и это движение чуть не сбило Снейпа с ног. Да уж, с магией вышло бы более плавно.

— Так, нам в триста двадцать восьмую... — сказал Гарри, когда двери лифта открылись. Он сверился с указателями: — Это туда.

Вскоре они нашли палату и заглянули внутрь. По стенам стояли десять кроватей — по пять с каждой стороны. Примерно так же, как в хогвартском лазарете — только тут, понятно, повсюду были приборы. Гарри не знал, что делают эти машины, но Снейпу об этом решил не сообщать. Слишком уж часто приходилось ему мучиться от незнания на зельях, чтобы обратная ситуация не доставляла массы удовольствия.

— Ты маггл, не забудь! — прошептал он, прежде чем открыть дверь. Потом он вспомнил еще об одной вещи: — Да, когда дядя Вернон выходит из себя, он перестает сдерживаться. Он может начать орать что угодно — ты не мог бы оградить нас заглушающим заклятьем? Э... его ведь необязательно привязывать к стенам, занавескам и всяким таким вещам?

— Насколько я могу судить, в этом году с защитой ничуть не лучше, чем раньше, — хмыкнул Снейп, прежде чем согласно кивнуть.

Гарри не удержался:

— Но Ремус, уж ты-то отлично все объяснял. Просто классно! По-моему, ты лучший преподаватель Хогвартса — из всех, кого я знаю!

С этими словами он распахнул дверь и вошел в палату. Впрочем, как только он очутился внутри, улыбка сползла с его лица.

* * *

Несколько пациентов обернулись, когда они вошли, но большая часть народу в онкологической палате спала. Спали и Дурсли. Все Дурсли.

Тетя Петуния лежала на ближайшей к окну кровати. Черты ее лица обострились, кожа казалась почти прозрачной, местами виднелись синяки. Она лежала с закрытыми глазами, повернув лицо к свету и часто дыша. Гарри сглотнул. Да, он слышал, что она больна, серьезно больна, но почему-то все-таки ожидал, что она будет выглядеть как обычно. Оглядит его с ног до головы с кислым видом, подожмет презрительно губы... Как тогда, когда она кричала на него за грязные следы на полу, или пересоленную отбивную, или отметки лучше, чем у Дадли.

Но она выглядела плохо. Совсем плохо. Гарри даже не верил своим глазам. Какое-то время он просто стоял и смотрел. Никогда ему не приходилось видеть человека в таком состоянии — даже Седрик, когда Волдеморт прошипел: «Избавься от этого», выглядел не так жутко.

Тогда тоже ничего хорошего не было, но вот это было еще хуже. Медленная смерть. Маггловская смерть. То, что рак творил с тетей Петунией, было просто ужасно...

И тут Гарри понял еще одну не менее страшную вещь. Когда он узнал о болезни тети Петунии, то даже слегка обрадовался. Обрадовался, что ей тоже достанется — после всех мучений, которые она причинила ему. Он был уверен, что она получила по заслугам, что до этого жизнь преподносила ей одни подарки.