Алёна Половнева - Чернила

- А вообще это забавно – мелких людишек спасать, - заметила Заваркина, пропустив мимо ушей свое новое прозвище.

- Мне не нравится словосочетание «мелкие людишки», - скривилась Зульфия.

- Оно отражает суть, - просто ответила Анфиса, - мы – мелкая мошкара, и наши проблемы никого не волнуют. Единственное, что мы можем делать – это летать вокруг и больно кусаться.

- Как ты с таким настроем будешь ребенка воспитывать? – съехидничала Зульфия, но тут же прикусила язык: ей вдруг показалось, что она перегнула палку.

- Сына, - улыбнулась Анфиса и непривычным для нее жестом потрогала живот, - у меня будет мальчик. Я его Васей назову. Будет у нас такое семейное имя.

Они вывернули на старейшую улицу города Б и замедлили шаг.

- У нас с Зузичем все серьезно, - нашла Зуля безобидную тему, - я, наверно, замуж выйду.

- Здорово, - тускло откликнулась Заваркина, - будешь Зуля Зузич.

Они переглянулись и вдруг расхохотались. Выдавливая из себя напряженность последних дней через смех, они хватались за бока, стучали кулаками по бедрам и повторяли на разные лады магическое сочетание трех букв «з».

- Зуля Зузич - это очень смешно, - сказала новоиспеченная невеста, нахохотавшись до бессилия.

- Это красиво, - сказала Заваркина, улыбаясь, - но я буду тебя подкалывать…

- Подкалывай, жалко мне, что ли? – Зуля согласилась бы сейчас на все что угодно, лишь бы Заваркина не переставала улыбаться.

Они помолчали. Заваркина взяла Зулю под руку.

- Ты Ваське пообещала обо мне заботиться, - напомнила Анфиса, - как ты это делать-то собираешься? Домой меня к себе заберешь?

- На работу, - улыбнулась Зуля.

- Я буду жить в твоем ужасном офисе?

- Нет, - ответила Зульфия, - я не знаю, где ты будешь жить. Подумаем об этом после. Но у меня есть к тебе деловое предложение: тихая, непыльная работенка в газете «Благая весть», оклад приличный, я – редактор, ты - журналист. Можем иногда на досуге спасать мир.

Заваркина ненадолго задумалась.

- Идет, - согласилась она. Госпожа Редактор просияла.

- Я есть хочу, - призналась вдруг она, глядя на универмаг: здание из стекла и бетона, у подножия которого кафе раскинули свои летние террасы.

Но Анфиса смотрела в другую сторону: ее внимание привлекли высокие кованые ворота, украшенные гербом – львом с факелом в лапе.

- Я здесь училась, - поведала она Зульфие, ткнув в трехэтажное здание из красного кирпича и обнимающий его парк.

- Что это?

- Школа Святого Иосаафа, - пояснила Заваркина, - надо будет разведать, что сейчас нужно для того, чтобы туда попасть.

Пока они рассматривали фасад, из школьных ворот выплыла семья. Женщина решительно вышагивала впереди, отбивая четкий ритм высокими каблуками. За ней шел высокий рыжеволосый мужчина и тащил за руку мальчика лет десяти. У мальчика были точно такие же огненно-рыжие волосы, как у отца, и он плелся нога за ногу, то и дело спотыкаясь и пиная мелкие камешки.

Семья прошла мимо Анфисы и Зули, не обратив на них никакого внимания. И только мальчик поднял голову и с интересом посмотрел на Заваркину огромными зелеными глазами. Та приветливо махнула засмотревшемуся отроку, отчего он смущенно покраснел и в очередной раз споткнулся. Всю дорогу от кованых ворот до машины, мальчик оглядывался на Анфису, словно на русалку, вдруг выпрыгнувшую из моря на палубу его яхты: со смесью восторга и испуга.

- Смотри, ты мальчонку поразила в самое сердце, - заметила Зульфия.

- Ты знаешь, кто это? – спросила Анфиса, глядя, как семья садится в машину. Самый младший ее член был помещен на заднее сиденье, и тут же уставился в окно на Заваркину.

- Не знаю, - призналась Зульфия, - кто?

- Есть у меня кое-какие документы, - начала Анфиса, задумчиво глядя вслед отчалившему автомобилю, - на первый обывательский взгляд никакой ценности не представляющие. Я вот думаю, не пересмотреть ли мне их еще разок? Я же не один учебник по юриспруденции и всяким разным правам проштудировала.

- А эти-то, рыжие, кто? – не поняла Зульфия.

- Господин Боряз и его семья, занимаются нефтью, - ответила Заваркина, повернувшись к подруге, - пацан, кстати, симпатичным вырастет.

Зульфия понимающе кивнула, хотя ничего не поняла. По правде говоря, кто такие эти Борязы и как они относятся к чтению каких-то документов – все это не заботило Зульфию. Ее волновал только запах мяса, жареного на углях, который вытекал из турецкого кафе, гладил ее обонятельные рецепторы и звал за собой.

- Ну, пошли же поедим, - заныла Зуля, - ты же беременна, тебе надо есть.