Unknown - ХЕЛЕН СИНГЕР КАПЛАН

роли внеинтеллекту альных факторов в происхождении деменции. Все это, вместо

взятое, заставило исследователей выйти за ограниченные пределы интеллектуальной

сферы и искать объяснения природы слабоумия в области более широких связей и

зависимостей психической жизни, в ко торой коренятся, по-видимому условия,

ближайшим образом определяющие и самую интеллектуальную деятельность.

С другой стороны, навстречу этому клиническому пересмотру проблемы слабоумия

идет современная экспериментальная психология, которая привела на наших глазах

проблему аффективной и волевой жизни в совершенно новое состояние. Исследования

аффекта и дейст вия, получившие впервые возможности широкого систематического

эксперимента, сумели установить ряд закономерностей, управляющих этой стороной

нашей психики, и показать их первостепенное значение для всей психической жизни

в целом, и в частности для инт еллектуальных функций. Это тоже не могло не

привести к преодолению интеллектуалистической точки зрения в учении о слабоумии

и не заставить исследователей искать объяснение детского слабоумия в области

более широких связей психической жизни, выходящей далеко за пределы собственно

интеллекта. Как говорит В. Келер, нигде интеллектуализм не оказывается столь

несостоятельным, как вобласти проблемы интеллекта.

Таким образом, возникла потребность подвергнуть слабоумные детей более

широкому психологическому исследованию и выяснить зависимость их умственных

дефектов от общих нарушений психической жизни, и в первую очередь от аффективных

расстройств.

Наиболее полное выражение обеих тенденций, исходящих со стороны клинической

психиатрии и со стороны экспериментальной психологии, мы находим в недавно

опубликованной работе К. Левина, который попытался впервые систематически

разработать динамическую т еорию детского слабоумия. Как всегда бывает в этих

случаях, новое направление, возникающее как реакция на господствовавшие прежде

взгляды, верно оценивает ограниченность, недостаточность старых воззрений,

пытается вести исследование в более широких об ластях психической жизни,

правильно подчеркивает, что слабоумие не есть изолированное заболевание

интеллекта, а охватывает личность в целом. Но вместе с тем оно пытается

перегнуть палку в другую сторону и отрицает за интеллектуальным дефектом почти

вс якое значение при объяснении природы умственной отсталости.

Совершенно справедливо упрекая прежнюю теорию в неплодотворности ее

построений, в отсутствии позитивной характеристики особенностей личности

умственно отсталого ребенка, новая теория сама склонна характеризовать интеллект

такого ребенка главным образо м с негативной стороны.

Новая теория, родившаяся в недрах немецкой структурной психологии, исходит из

того понимания природы интеллектуального акта, которое было развито Кодером в

известном исследовании интеллекта человекоподобных обезьян. Сущность этого акта,

по Келеру, зак лючается в изменении структур видимого поля. Образы,

воспринимавшиеся прежде как изолированные целые, образуют в результате этого

акта единую замкнутую структуру. Несамостоятельные части каких-либо целых

становятся самостоятельными или связываются с д ругими частями других целых в

новые структуры. Короче говоря, структуры поля скачкообразно изменяются,

происходит группировка отдельных целых внутри них.

Сведя, таким образом, интеллектуальный акт к изменению структур, новая теория

заключает, что сам по себе интеллектуальный акт у слабоумного ребенка

обнаруживает во всех основных свойствах ту же самую природу, что и у

нормального. Нельзя сказать, чтобы слабоумный не воспринимал структур или чтобы

они были у него менее ясно выражены. Нельзя даже утверждать, что его

интеллектуальные процессы менее интенсивны. Иногда они даже производят

впечатление более интенсивных, чем у нормального ребенка. Совершен но так же,

как у нормального ребенка и у антропоида, интеллектуальный акт у слабоумного

заключается в изменении структурных отношений в поле.

Новая теория соглашается признать только две особенности, отличающие

интеллект слабоумного от интеллекта нормального ребенка. Первое (чисто внешнее)

различие состоит в следующем: типичные для интеллекта изменения структур