Unknown - ХЕЛЕН СИНГЕР КАПЛАН

глубоко отсталого ребенка через Процесс становления человека, ибо, по

замечательному выражению Л. Фейербаха, кот орое может быть взято эпиграфом к

учению о развитии ненормального ребенка, то, что абсолютно невозможно для

одного, возможно для двух. Добавим: то, что невозможно в плане индивидуального

развития, становится возможным в плане развития социального.

Проблема умственной отсталости

В проблеме умственной отсталости до последнего времени выдвигается на первый

план в качестве основного момента интеллектуальная недостаточность ребенка, его

слабоумие. Это закреплено в самом определении детей, которых называют обычно

слабоумными или у мственно отсталыми. Все остальные стороны личности такого

ребенка рассматриваются как возникающие вторично в зависимости от основного

интеллектуального дефекта. Многие склонны даже не видеть существенного отличия в

аффективной и волевой сфере этих детей и детей нормальных.

Правда, это интеллектуалистическое направление, сводящее всю проблему

умственной отсталости к слабоумию, уже давно встречало оппозицию со стороны

многих исследований. Так, Э. Сеген указывал на то, что из всех недостатков этих

детей самый главный-недос таток воли.

Расстройство воли, по его словам, гораздо важнее, чем все остальные

физиологические и психические расстройства, взятые вместе. Воля-этот рычаг всех

действий, всех способностей- отсутствует у умственно отсталого ребенка. В куполе

вашего здания недостае т замыкающего его камня. Все здание рухнет, если вы,

удовольствовавшись только внешней отделкой и украшениями, удалитесь, не придав

прочности вашей работе, т. е. не связав новых способностей, развитых вами в

ученике, органической связью-свободной волей.

Но Э. Сеген, говоря о расстройствах воли как о главном недостатке этих детей,

имеет в виду не только ту высшую ступень в развитии воли, которую он называет

замыкающим камнем в куполе всего здания. Он полагает, что и самые основные,

первичные, элемента рные волевые побуждения глубочайшим образом нарушены у этих

детей, что эта способность должна у них отсутствовать, и она действительно

отсутствует. Эти дети совершенно лишены воли, и прежде всего интеллектуальной и

моральной, но вместе с тем и той пер вичной воли, которая является не столько

замыкающим камнем всего здания, сколько его фундаментом. Ни одна из

интеллектуальных способностей не может считаться вполне отсутствующей у этих

детей. Но у них нет умения свободно прилагать свои способности к явлениям

нравственного и отвлеченного характера. Им недостает той свободы из которой

рождается нравственная воля. "Физически-он не может у умственно-он не знает,

психически-он не желает. Он бы и мог, и знал, если бы только он хотел; но вся

беда в том, что он прежде всего не хочет..." (1903, с. XXXVII-XXXVIII). Таким

образом, начальные и конечные звенья всей цепи развития, от первоначального

низшего момента до высших функций воли, глубоко недоразвиты у этих детей. Однако

эта точка зрения, давно высказанная, существенно не повлияла на развитие научных

представлений о природе умственной отсталости. Как уже сказано, развитие этих

взглядов протекало преимущественно в узкоинтеллектуалистическом направлении и

исходил о все время из слабоумия как из основного источника при объяснении

проблемы умственной отсталости. В последнее время мы наблюдаем, как на смену

интеллекту алистической трактовке проблемы приходит новая теория, пытающаяся

поставить во главу угла расстройство в области аффективной жизни отсталых детей.

Эти попытки, думается нам, имеют двойной источник.

С одной стороны, проблема слабоумия, главным образом не врожденного, а

приобретенного, подверглась за последнее десятилетие коренному пересмотру в

современной психопатологии. В то время как раньше понятие слабоумия

ограничивалось и исчерпывалось чисто интеллектуальным дефектом, в настоящее

время, при более глубоком изучении различных форм слабоумия, это понимание

оказалось недостаточным. Наблюдения над слабоумными при шизофрений,

эпидемическом энцефалите привели к необходимости ввести такое понятие как

аффективная деменция, деменция побуждения и т. д. Судьба паралитиков, лечащихся

малярией и восстановивших частично или полностью свои интеллектуальные

способности, также поставила вопрос об обратимости приобретенного слабоумия и