Unknown - ХЕЛЕН СИНГЕР КАПЛАН

советской школы и воспитательных учреждений для трудных детей. Эти же четыре

критерия должны определить и очередность разработки научных тем. Темы, лежащие

вне этих основных линий, вовсе устранены нами из плана ближайшего пятилетия как

неактуальные, хотя часто совершенно законные сами по себе, а потому могущие ра

зрабатываться вне плана, после того как его разработка будет обеспечена

полностью.

При составлении плана мы полагали, что на настоящей ступени развития нашей

педологии дальнейшее продвижение вперед и закрепление уже достигнутого

совершенно невозможно без философского и общеметодологического оформления этой

области знания, где до сих пор, как мы уже говорили, царит голый эмпиризм,

чистая эклектика, приводящие вместе к педагогической анархии. Поиски

философского фундамента, попытки методологически обосновать своеобразие как

изучаемого объекта, так и способа и метода его изучения, т енденции к оформлению

теоретических основ в этой области, требование, с одной стороны, размежеваться,

а с другой определить свое истинное отношение к другим общим наукам - все это в

высшей степени характерно для современной педологии трудного детства в Европе и

Америке. И эта жажда философского оформления одновременно показатель того уровня

зрелости, которого достигла педология, и того кризиса, который она сейчас

переживает в этом отношении.

Мы не видим других целей для педологии трудного детства, кроме тех, которые

указывают ей ее связь с общей педологией и общей педагогикой. Общие цели и

задачи воспитания и обучения, намечаемые нашей педагогикой, являются в то же

время целями и задачами специального воспитания трудного ребенка. Общие законы

развития детского организма и его воспитания есть вместе с тем и законы развития

и воспитания трудного ребенка. Все своеобразие лишь в том, что эти общие задачи

воспитания решаются при помощи особ ых средств, эти общие цели развития

достигаются при помощи своеобразных путей.

Изучение этих своеобразных путей развития трудного ребенка и выработка особых

средств для достижения общих воспитательных целей - вот что составляет основную

задачу исследовательской работы в указанной области. Но для того, чтобы эта

задача стала осущ ествимой, необходимо методологически осознать, чего мы ищем,

при помощи каких средств познания устанавливаем интересующие нас положения,

какова вообще методологическая природа этой области педологии.

С непосредственным осуществлением названной задачи тесно связан второй

момент: выяснение влияния средового фактора на развитие трудного ребенка. Как

известно, основой всего пересмотра проблемы трудного детства послужило учение о

социальных факторах детской трудновоспитуемости и понимание всего явления как

явления социально обусловленного в первую очередь. Естественны м выводом отсюда

было требование социального воспитания, применяемого к трудному ребенку. Можно

сказать, что ни одна глава нашей педологии не стоит в такой органической, тесной

связи с педагогикой, как глава о трудном ребенке. Это касается, в первую о

чередь, социогенно трудного ребенка. Но и ребенок, отягченный физическим

дефектом, развивающийся в определенной социальной среде, на деле обнаруживает

сложное воздействие этого фактора на всех путях и на всем протяжении развития.

С этим непосредственно связан третий момент: раскрытие динамики развития

трудного ребенка. Все лучшее, что дает нам европейская клиника и лаборатория в

изучении трудного ребенка, идет по пути динамического понимания дефективного и

трудного детства. Та кое понимание все больше и больше сменяет старый

статистический, чисто количественный подход к этим проблемам. Новое понимание

вскрывает перед нами сложные пути образования детской трудновоспитуемости и

намечает пути ее изменения и изживания. В динами ческом понимании детской

трудновоспитуемости заключается та стихийная диалектика, которую содержит всякое

истинно научное знание и овладение которой должно стать для нас первым шагом по

пути к сознательно диалектической разработке этих сложных проблем человеческого

развития.

Наконец, и практика, этот самый мощный революционизирующий фактор в изучении

и воспитании трудного ребенка, требовала внести ряд тем, которые с ее точки