Пролог

– Дон! – в дверь кареты после вежливого стука и последующего разрешения просунулась голова и четко, по-военному доложила: – Ничего похожего на пирамиду в номере не обнаружено.

– Хорошо. – Скупо похвалил Гистас и тут же добавил: – Не расслабляйтесь. Будьте наготове. – Голова кивнула и исчезла, будто ее и не было, а Змей, хотя у него внутри все дрожало от нетерпения, а плещущийся в крови адреналин требовал активных действий, расслабленно откинулся на спинку дивана и принялся ждать. Ожидание его продлилось недолго – в карету вернулся Витус. – Сейчас зачистят корабль, – обратился к нему глава "Союза", – и пойдем посмотрим. – Он заставил себя сделать небольшую паузу, прежде чем спросил: – У тебя ничего нового? – В ответ маг лишь отрицательно помотал головой.

Этот короткий диалог завершал предварительную стадию операции. В порт подельники отправились на карете Витуса, потому что коляска Зм е я вместе с его возницей была отправлена для передачи распоряжений его же многочисленным подручным. Прибыв на территорию порта, карета сначала медленно проехала мимо "Арлекина", а потом остановилась неподалеку, не привлекая внимания – экипажей на пирсе хватало – жизнь на нем не затихали ни на секунду, ни днем, ни ночью.

В любое время суток причал напоминал муравейник. Разница была только в качественном составе участников дневной и ночной жизни и в конечных целях их хаотического – на посторонний взгляд, но непрерывного движения. И если днем на причале царила рабочая суета, в которой принимали участие матросы, докеры, купцы, маклеры, портовые чиновники, спекулянты всех калибров и мастей, капитаны и офицеры кораблей, стоящих в гавани, криминальный и полукриминальный элемент, туристы и праздношатающиеся горожане, а конечной целью их жизнедеятельности, если отбросить криминальную составляющую, были погрузо-разгрузочные, и сопутствующие им – типа оформления документации, работы, то ночью все было несколько иначе.

Во-первых, ночью менялся состав участников. Из дневных оставались матросы, докеры, криминальный и полукриминальный элемент, туристы и праздношатающиеся горожане, а на смену купцам, маклерам, портовым чиновникам, спекулянтам, капитанам и офицерам приходили проститутки и бескорыстные женщины и девушки, жаждущие любви и готовые заниматься сексом бесплатно. Ну разве что за кружку пива, или стакан вина – так это не плата, а для веселья. Менялась и целевая функция участников – не погрузо-разгрузочные работы, а получение от жизни базовых радостей, в виде любви различной степени продажности.

Во время медленного проезда кареты мимо "Арлекина", ни Змей, ни маг, обладавший гораздо более высокой чувствительностью, не почувствовали ничего, никакого намека на защитное плетение Пирамиды. Но, Витус выразился в том смысле, что это ни о чем не говорит – "Огненный Цветок" мог быть выключен, или же его боевой радиус укладывался в обводы судна. Поэтому, когда экипаж остановился, маг выбрался из кареты и неторопливо прогулялся в направлении красавца клипера, постоял некоторое время на пирсе рядом с ним, делая вид, что любуется панорамой порта и многочисленными девушками, среди которых встречались и вполне себе хорошенькие, но работающую Пирамиду так и не почувствовал. Однако, чувства – чувствами, а дело надо было доводить до конца.

Пришлось Витусу возвращаться не солоно хлебавши – это только в науке отрицательный результат – тоже результат, а в жизни, как-то, не очень. Маг устроился на удобном диване напротив Зм е я и, по его примеру, принялся терпеливо ждать. С другой стороны, а что еще ему оставалось делать? – альтернатива как-то не просматривалась. К счастью, ожидание было недолгим. В дверцу, после очередного вежливого стука, просунулась очередная вежливая голова и так же четко, как первая, а может это она же и была – Тьма их разберет, коротко доложила:

– Дон, корабль чистый.

Глаза Зм е я на пару мгновений стали пустыми – он проверил донесение, после чего скомандовал вознице:

– Подъезжай к "Арлекину" и становись дверцей к трапу.

Обстановка на палубе была сугубо деловая, что подтверждалось царившим на ней хаосом, неотличимым от аналогичного на дневном пирсе. Но это броуновское движение было только видимостью – на самом деле, каждый из присутствующих четко знал свой маневр – все действовали слаженно и синхронно, как колесики в часовом механизме. Кто-то скидывал за борт трупы матросов, которым не посчастливилось оказаться в ненужном месте, в ненужное время, кто-то подтаскивал к веревочной лестнице, спущенной с кормы, разнообразные материальные ценности, обнаруженные в капитанской каюте, кто-то спускал эти ценности вниз, кто-то принимал их на большом гребном катере, пришвартованном к "Арлекину", кто-то шерстил по матросским рундучкам в поисках добычи – проверять, так проверять! – а вдруг кто-то из матросов является подпольным миллионером, типа гражданина Корейко, да еще слабым на голову, и хранит все добытое непосильным трудом в своем рундуке. Короче говоря, все были при деле.