А. Штерн - Наука древнего волшебства, волхвования и чародейства

О возбуждающем значении усиленного телодвижения, в виде кружения дервишей и хлыстов, пляски баядерок, шэйкеров и шаманов и пр., мы уже говорили. Следовательно и наш невинный вальс ‑ есть тоже одно из средств, способствующих экстазу или волшебному состоянию.

Физическая боль, раздражая нервы, производит в то же время и возбуждение их. Это служит объяснением ношения волосяных одежд и вериг на теле, самобичевания католических монахов, видимому пренебрежению атмосферических влияний у русских юродивых и т. п. Кроме того, в состоянии полного экстаза является нечувствительность к страданию, производимому внешними деятелями. Шаманы в это время жгут себя огнем и режут острыми орудиями без всяких признаков боли. Сектанты названной нами выше секты «Zauias», во время экстаза, трут себе лицо колючими листьями кактуса и даже глотают их, лижут раскаленное железо, ложатся обнаженным телом на сабельные острия и т. п.

В рассуждениях о магнетизме, спиритизме и пр. всего важнее – иметь под руками случаи, факты, совершенно достоверные и вполне обстоятельно-изложенные; но, к сожалению, очень многие причины мешают разработке относящихся сюда фактов. А потому каждым из них, носящим более или менее отпечаток достоверности, мы должны дорожить, как очень важным документом.

Недавно французский ученый писатель де Муссо заявляет в своей книге результаты своих личных наблюдений над магнетическими действиями Регаццони 18 мая 1856 года.

Трудно предположить, чтобы какой бы то ни было писатель решился лгать в своей книге; конечно, можно написать неверные факты, не желая вовсе обмануть читателей; можно не так взглянуть и не то заметить под влиянием увлечения какой-нибудь односторонней идеей.

Может быть в этом окажется несколько виновным и де Муссо, но во всяком случае его рассказ так любопытен, с таким чародейственным отпечатком, что нельзя не привести его здесь.

Сеанс продолжался от 8 часов вечера до полуночи.

Встает молодая девушка, ей завязывают глаза и герметически затыкают уши. Затем магнетизер говорит, что по одному знаку кого-нибудь из зрителей он разом заставит ее упасть на землю, как пораженную громом, и что он совершит это действием своего магнетизма.

Он становится поодаль от нее; она решительно не знает, какого рода опыт должен над ней произойти.

Вдруг она падает. Можно было подумать, что она расшибется, но магнетизер уверил, что магнетизированные никогда не причиняют себе никакой боли.

И вот полная, рослая, лимфитическая девушка распростерта на земле; голова ее, однако же, не касается до земли; одна рука остается в воздухе; она окоченела, и недвижима, точно статуя.

Затем следовал второй опыт: зрители выбирают место на полу, Регаццони чертит воображаемую линию и, не касаясь пола, изливает на него свою магнетическую силу; было решено, что намагнетизированный не должен иметь силы перейти за эту линию.

Приводят опять девушку с завязанными глазами; она идет задом. Ее привлекают пассы и она идет свободно; но, как только она доходит до воображаемой магнитной линии, то вдруг останавливается, как вкопанная, точно ноги ее встретили камень.

И это сравнение вполне верно; мало того, что она останавливается, она еще падает вперед со страшною силой, как человек, встретивший на пути под ногами тяжелый камень. Все тело ее сделалось окоченелым, как труп, и пятки ее математически точно прикованы к линии, которую провел магнетизер.

Еще опыт: выбраны три девушки, которые должны подвергнуться громоносному действию магнетизма; он должен повергнуть их в столбняк. Магнетизм подействовал и вот их тела сделались нечувствительны к самым сильным болям; их подвергают испытаниям огнем и железом и они все это переносят невозмутимо.

Подобные опыты повторялись и другими магнетизерами: намагнетизированным производили разные хирургические операции, напр., отрезание женской груди, и это не причиняло пациенту никаких страданий.

Во время опытов глаза у девушек были совершенно открыты, глазные яблоки были выворочены назад; самый сильный, пронзительный свист над ушами, – свист, от которого все зрители вскакивали с мест, – не производил на них никакого впечатления: они хоть бы моргнули, хоть бы вздрогнули.

Но вот что очень странно: магнетизер взял флейту и сыграл на ней религиозную мелодию. Магиетизированные девушки, глухие к самым сильным свисткам, услышали эту мелодию и тотчас вскочили на ноги. Всякий столбняк тотчас же прекращается, как только раздастся подобная музыка, и возобновляется снова с неодолимой силой, как только музыка прекратится.