Ростислав Корсуньский - Институт чародейства

Мир Инфереал, герцогство Карлстон, горы Моссарк.

В пещере сидели два существа. Один сторонний наблюдатель отнес бы их к расе демонов, другой к людям, житель технической стороны бытия к мутантам. И все они были бы правы. Первое существо имело вполне человеческую фигуру и черты лица, но были два момента: во-первых, красная кожа явно свидетельствовала в пользу демонов, во-вторых, на голове присутствовали совсем небольшие рожки, даже можно сказать наросты. Второе же имело массивную фигуру, бугрившуюся от груды мышц, грубые, но вполне человеческие черты лица, но красные глаза с вертикальными зрачками янтарного цвета. Сидели они вокруг костра, где в качестве топлива выступал камень с начертанными на нем каким-то знаками или рисунками. Над костром висел обыкновенный котелок, где варилась похлебка.

— Сколько еще продлиться эта магическая буря, — спросил более массивный своего товарища.

— Не знаю, — ответил тот и подошел к входу в пещеру.

Спустя десяток секунд рядом встал его спутник. Перед ними раскинулась широкая долина, посередине которой бежала небольшая речушка. Сама же она была усеяна небольшими лесными массивами, деревья которых вырастали из высокой и сочной травы. Один из них, тот, которого спросили, долго всматривался, пытаясь определить момент, когда буйство магических энергий пойдет на спад, но, вздохнув, ответил:

— Нет, не могу ничего понять, а смотреть магическим зрением сейчас опасно, очень уж высокая концентрация периодически проскакивает. Говорил же, что надо купить очки.

— И что ты такой чувствительный к этим бурям? — в который раз задал риторический вопрос товарищ. — Другие вон постоянно в них находятся и ничего, всегда чувствуют себя лучше всех.

— Зато я заранее определяю начало возмущений и еще ни разу не пострадал, — возразил тот, — даже когда шторм начинается внезапно.

— А почему в пещерах она практически отсутствует?

— А вот этого никто не знает, — усмехнулся тот, — а если и знает, то не говорит. Знаешь, — начал он, но замолчал, и после короткой паузы продолжил, — мне кажется, что этот шторм будет долго. Придется меньше есть.

Затем они поели и легли спать. Магическая буря бушевала целую неделю, что встречалось довольно редко. Но поскольку припасы они решили экономить, то голодать им не пришлось, хотя и сытыми они не были. Наконец-то, покинули пещеру и направились в столицу герцогства. В силу того, что их припасы подошли к концу, идти решили через перевал, который начинался в конце долины. Передвигаясь быстрым шагом, они автоматически отслеживали места гнездовья птиц и небольших ящеров. Это происходило потому, что занимались приятели сбором ингредиентов для алхимиков. Работа эта приносила неплохой доход, но только в том случае, если рисковать. И они рисковали — то заберутся в пещерные лабиринты, где собирают отходы жизнедеятельности пещерных ушанов, то посетят гиблые болота в поисках икры королевской жабы, или вообще полезут на утес за яйцами птицы чара-чара, скорлупа которых ценилась значительно выше золота. Но все эти сборы были крайне опасны, потому как ушаны хотя и были размером с ладонь, но являлись плотоядными, рьяно защищали свою территорию и нападали стаями. Королевская жаба сама по себе была совершенно неопасна, но вот болотная змея, для которой та являлась деликатесом, достигала в длину семи метров, имела хорошую реакцию и противоядия от ее яда не существовало. Про чара-чара достаточно сказать, что у нее имелся иммунитет к магическим атакам, за исключением заклинаний из высшей магии, и убить ее можно было оружием, на которое нанесены руны или чары все той же высшей магии, а охотились они на буйволов. И еще они были очень и очень редки.

В этом поисковом рейде им не повезло, добычи еле-еле хватит, чтобы свести концы с концами и подготовиться к следующему походу. Вот и приходиться им высматривать возможную добычу, несмотря на то, что через два дня начтут голодать, потому что в этих горах съедобных животных не водилось. Дойдя к началу подъема, здоровяк со вздохом сказал:

— А я надеялся, что что-то найдем.

И начал очень ловко подниматься по скале. Взобравшись на утес, он сбросил веревку своему напарнику. Теперь продвижение их замедлилось, но сам перевал занимал всего дневной переход. После полудня начался самый трудный участок — практически вертикальная скала, по которой мог забраться только такой скалолаз, как представитель почти вымершего народа дрэвов. Но не успел он подняться и на пять метров, как услышал громкий шепот своего приятеля: