Гарольд Роббинс - Воспоминания минувших дней

Ели молча, быстро, почти не разговаривая. Наконец, последний кусок зайчатины исчез, а последняя капля подливы была вытерта куском горячего кукурузного хлеба. Отодвинувшись от стола, Фитч довольно похлопал себя по животу.

— Честно говоря, мне никогда прежде не доводилось пробовать такой прекрасной зайчатины, как у вас, миссис Хаггинс, — с улыбкой сказал он.

— Благодарю вас, мистер Фитч, — краснея, ответила Мэрилу.

Тот торжественно извлек из кармана часы и посмотрел на циферблат.

— Почти половина седьмого, Джеб. Может, выйдем во двор и поговорим о деле?

Джеб кивнул и встал из-за стола.

— Пошли, Дэниэл, — позвал он сына.

Завернув за угол дома, они по узкой дорожке гуськом направились к небольшому холмику, где в укромном месте стоял дистиллятор.

— Сколько ты продаешь, Джеб?

— Около двадцати галлонов. Первоклассный спирт.

Фитч ответил только тогда, когда они дошли до дистиллятора:

— Немного, однако.

— Я мог бы и больше, мистер Фитч, но засуха погубила всю кукурузу, извиняющимся тоном сказал Джеб.

— И из за этого я сюда приехал! — Вежливый и добрый человек, еще несколько минут назад сидевший с ними за одним столом, куда-то исчез, и появился другой Фитч — делец, державший в руках всех фермеров округи с помощью долгов и цен, которые он почти на все товары устанавливал сам.

Дэниэл взглянул на дистиллятор. Большие медные котлы были искусно замаскированы ветками. С одной стороны аппарат прикрывался валежником.

— Достань один кувшин, Дэниэл, — сказал отец.

Тот начал разбирать поленницу. Отбросил несколько поленьев, сунул руку в образовавшуюся дыру и достал коричневую глиняную бутыль. Джеб зубами вытащил пробку.

— Вы только понюхайте, мистер Фитч, — сказал он.

Фитч взял у него кувшин и с шумом втянул носом воздух.

— Попробуйте.

Толстяк поднес бутыль ко рту, сделал несколько глотков.

— Настоящее виски, — произнес Джеб. — Посмотрите, как играет. И все натуральное, никаких химикатов. Хоть детям давай.

— Что ж, неплохо, — Фитч исподлобья посмотрел на Джеба. — И сколько ты за это хочешь?

— Самое меньшее, доллар за галлон, — ответил Джеб, стараясь не смотреть на гостя.

Несколько минут они молча стояли друг против друга, и наконец Джеб не выдержал.

— Шестьдесят центов, — предложил он.

— Сорок.

— Мистер Фитч, — запротестовал хозяин. — Сорок центов — не цена для такого виски. За нее можно продавать какую-нибудь дрянь, сделанную на скорую руку, без выдержки. А хорошее выдержанное виски, как это, должно стоить больше.

— Идет плохо, — произнес Фитч. — Люди не берут. Кроме того, в Европе война, и вся торговля катится к черту.

— Тогда давайте установим среднюю цену, — почти взмолился Джеб. — Думаю, что пятьдесят центов за галлон не так уж и много.

Фитч бросил на Джеба испытующий взгляд.

— Кстати, — заметил он. — Ты не помнишь, сколько мне должен?

— Что-то около четырех долларов, — упавшим голосом ответил Джеб.

— Четыре доллара пятьдесят пять центов, — поправил Фитч.

— Ну, да, — согласился Джеб.

Дэниэлу стало стыдно за отца: почему человек должен так унижаться, если беден? Не в силах более следить за разговором, он отвернулся.

— Вот что я скажу тебе, Джеб, — произнес Фитч. — Я сегодня добрый, можно даже сказать, щедрый. Поблагодари свою жену за прекрасную зайчатину. Я всегда говорил, что на сытый желудок нельзя торговаться. Мое последнее слово: шестьдесят центов за галлон.

Джеб впервые за все время разговора поднял голову.

— А побольше нельзя? — робко спросил он.

— Я, по-моему, сказал «добрый», — не допускающим возражений тоном ответил Фитч. — «Добрый», а не «сумасшедший». Ну, так как, продаешь, или нет?

Джеб почувствовал, что проиграл. Три месяца работы, день за днем, двадцать четыре часа в сутки, собирать каплю за каплей, чтобы напиток получился чистым, как слеза, и вкусным — и все это за шестьдесят центов за галлон. Он попытался улыбнуться.

— Благодарю вас, мистер Фитч. — Перенеси виски в повозку мистера Фитча, — приказал он сыну.

Дэниэл кивнул. Он боялся говорить, чувствуя, что вот-вот сорвется. Гнев душил его, гнев огромной силы, которого он раньше никогда не чувствовал.

Джеб посмотрел на толстяка.

— Пойдемте в дом, мистер Фитч. Жена уже, наверное, приготовила для нас кофе.

— Честно говоря, я не знаю, что будет с этими местами, — Фитч развалился на стуле с дымящейся чашкой в руке. — Люди не могут заплатить за аренду земли и идут в города. Ты не понимаешь своего счастья, Джеб, у тебя есть свой собственный участок, и ты можешь делать на нем все, что хочешь.