Леонид Гартунг - Повести и рассказы

Спать бабушка уложила меня на диване и укрыла своим плюшевым пальто с мягким душистым воротником. Я уже собирался уснуть, как вдруг до меня дошло, что такое причинно-следственные связи, про которые все толкует Нина Максимовна. Если б Ладка не сдала в макулатуру «Третий день погони», я бы не повез на санках папины газеты. Не повез бы газеты, значит, поехал бы в школу на троллейбусе и не увидел бы в горсаду сороку. Стало быть, не порвал бы брюки и не имел бы в дневнике зловещую запись: «Прошу явиться в школу…» Так получается, что все в жизни зависит одно от другого. Возможно даже, существует связь между холодной водой и моей успеваемостью. Все может быть…

Так кончился самый неудачный день в моей жизни. Очень захотелось спать. Веки прямо слипались. И все-таки ужасно жалко было сороку. Она была настоящей красавицей в своем птичьем мире. Другой такой не найти. Ее, черно-белую, такую аккуратную, я никогда-никогда не забуду.

Засыпая, я слышал, как приходил папа. Он и бабушка о чем-то долго шептались. Должно быть, они думали, что я уже сплю, а я лежал и улыбался — здесь, у бабушки, мне ничто не грозило. Что бы ни случилось, бабушка меня в обиду не даст.

Прямо не знаю, с чего начать. В субботу, как только я вернулся из школы, мама поймала меня за рукав:

— У тебя на понедельник много уроков?

Этот вопрос меня смутил.

— Уроков? Нет. Сочинение…

— Все-таки дотянул до последнего?

— Так получилось, то контрольная по физике, то…

— Это твое дело, — сухо прервала меня мама, — но, будь добр, распредели свое время так, чтобы в воскресенье мы могли пойти к фотографу.

Я промолчал, хотя у меня были совсем другие планы. Если мама употребляет выражение «будь добр», то, значит, у нее то самое настроение, когда возражать бесполезно.

Но тут надо пояснить, зачем к фотографу. Тетя Кланя, мамина сестра, который уж год зовет нас к себе в гости. И каждое лето мы собираемся к ней в деревню. Всей семьей. Насколько помню, мы собирались всегда. Собирались еще тогда, когда Женьки не было, а теперь ей пятый год. Нам всегда что-нибудь мешало. Наконец, тетя Кланя потеряла надежду увидеть нас у себя и попросила прислать хотя бы фотографию. Это куда проще, но оказалось, что и тут неожиданные препятствия. Сначала у Женьки под носом месяца два сидела какая-то зловредная болячка. Потом что-то происходило у папы с мамой. Напрасно я голову ломал, чтобы понять, что же все-таки случилось. Разве поймешь этих взрослых? До тех пор я никогда не видел, чтобы мама плакала. У нее такой твердый характер. А тут два раза замечал на ее глазах слезы. А папа несколько дней сидел в своей комнате за книгами. А потом все прошло, и оба опять стали веселыми. Папа шутил, смешил и все-все делал. Мама возражала: «Я сама. Я сама», — но он все-таки и за хлебом ходил, и лазил на чердак развешивать белье, и вычистил ванну специальным порошком, и она стала белой как снег. Вот почему я догадываюсь, что виноват был папа.

Теперь надо сказать о нашей семье и кто такой Сережка Сакулин. Мама у меня радиомонтажница. Папа — слесарь-наладчик. Но папа не только работает, но и учится в политехническом институте. Заочно. Поэтому мама выделила ему для занятий отдельную комнату. А о себе что сказать? Особенно похвастать нечем. Учусь не плохо и не хорошо, но со следующей четверти решил взяться как следует. Иногда получаю пятерки. Чаще — четверки. Еще чаще — тройки. А изредка перепадают и двойки. От них, к сожалению, никто не застрахован. На двойки у мамы удивительный нюх. Только я вернусь из школы, бросит на меня один-единственный взгляд и сразу определит:

— Опять схватил?

Терпеть не могу это «опять», как будто двоек у меня навалом.

Последнюю пару мне поставил Павел Александрович за сочинение «Почему я дружу с…» Вместо многоточия надо было, как он пояснил, поставить имя и фамилию «реального лица».

Реальным лицом я взял Сережку Сакулина. Оба мы живем в одном доме, оба на пятом этаже, и наши двери выходят на одну площадку. И учимся в одной школе, и он и я в шестом классе. Только он — в «Б», а я — в «А».

Сережка мой друг. Вернее, бывший. Отчего он стал бывшим, это я расскажу потом. Он каждое утро бывал у меня. А я к ним ходил редко из-за Тоськи. Мне не нравятся ее насмешки. Только я позвоню, она, открывая дверь, окликает брата:

— Сережа, к тебе молодой человек.

И изо всех сил старается казаться взрослой. Когда она приходит к нам позвонить по телефону, то, набрав номер, тянет нараспев: