Эбби Клементс - Поцелуй под омелой

– Хорошо. Но вы обещаете не разболтать это?

– Обещаю, – сказала она, скрестив за спиной пальцы.

– Ее зовут Милли.

С молоточком в руке, изучая собравшихся, Лори стояла на сцене, готовая начать аукцион. Что здесь творилось! А она-то еще в глубине души слегка трусила и опасалась, что модный показ окажется не столь популярным в этаком захолустье, как Скипли. Ну, сколько-то любопытствующих обеспечит им новизна представления, размышляла она… придут родственники и знакомые дам, вызвавшихся демонстрировать платья, – тоже диковинка для здешних почитателей простых, неброских и практичных в носке вещей… Однако такого социального взрыва на тему одежды она не ожидала: кого только здесь не было! В Доме культуры яблоку негде было упасть, он был набит «под завязку»…

Она нашла в толпе Патрика – тот выглядел еще привлекательнее в синем свитере с горловиной, вырезанной уголком. Он послал ей поощрительную улыбку. Она не знала, как ей удалось вчера устоять перед соблазном переспать с ним. Но сейчас она твердо решила: она выждала достаточно долго. Сегодня – да! Сегодня – вполне подходящее время.

Женщины от души расстарались и успели с аптекарской точностью к сроку – украсили помещение красными портьерами, мишурой и гирляндами, снабдили напитками мини-бар, а теперь делали последние стежки, прострачивая уже подшитые края готовых к показу моделей. Они приложили уйму фантазии и трудолюбия, чтобы сделать это событие исключительным! Дом культуры был до мелочей готов к небывалому здесь апофеозу дизайна.

Первым номером вышла Джойс – на ней было черное коктейльное платье, его длинные рукава украшал серебряный изнутри разрез-складка – и поплыла по подиуму, будто была для этого рождена. Пусть кто-то из волонтерок и волновался перед показом, но только не Джойс – ее преобразившийся утонченный облик ясно давал понять: в шестьдесят восемь, после многих лет жизни тихони, она готова к своим пятнадцати минутам славы и не отдаст ни одной. Прошла, повернулась, взгляд через плечо, улыбка, не профессионально отрешенная и обращенная внутрь себя, а искренняя и ликующая, еще заход… и еще…

Кое-кто из мужчин, не удержавшись, засвистел в знак наивысшего одобрения. Лори узнала среди них мужа Сандры, Грэхэма из паба, Бена и Энди, менеджера приюта для бездомных.

– Кто даст сорок фунтов, – торжественно объявила Лори, еле скрывая победительную дрожь в голосе и указывая на Джойс, скользящую по подиуму, как по облаку, – за это изумительно неподражаемое платье?

Лори увидела, как дама в полицейской форме – явно боялась опоздать к началу показа и не переоделась – подняла руку.

– Пятьдесят фунтов?

Женщина из пекарни подняла руку следом.

– Шестьдесят фунтов?

И руки замелькали с нарастающей быстротой, пока полицейская дама не осталась единственным покупателем – с ценой в сто двадцать фунтов.

– Продано очаровательной леди в форме! – почти пропела Лори, совершая финальный удар молотком.

Она не хотела делать поспешных выводов, но такими темпами средства на благотворительный рождественский ужин в приюте они соберут очень скоро!

Следующей должна была стать Диана. Лори бросила взгляд туда, где она стояла, нервно накручивая на палец прядь волос. И вот Диана шагнула на подиум. Она была в рождественском лоте – черное платье без бретелек с топом из красного шелка и таким же красным жакетом. Результат идеи был восхитительным – просто, дерзко и неимоверно сексуально. Едва Диана сделала несколько робких, но грациозных движений, пара-тройка мужчин пораскрывали рты, остолбенело вытаращившись на нее. А один из них – Грэхэм – взирал на нее с откровенным восторгом. Музыка заиграла громче, и к Диане пришла уверенность, ее женственность и авантажность разом перескочили на новый уровень: она покружилась, отважившись на плавные танцевальные па, и толпа ликующе зашумела…

Успех! Несомненный успех!

– Диана, только первых взносов уже выходит на четыреста фунтов! – воскликнула Лори, подсчитывая потом прибыль. – А за платья и жакеты мы получили почти восемьсот. Неплохие деньги за один вечер!

Она протянула Диане пять. Та выглядела немного растерянно.