Елена Иваницкая - Делай, что хочешь

Но вернулась с улыбкой. Он обнял ее в дверях, нежно уложил и стал целовать, опустившись на пол возле постели. И вдруг раскрыл ей колени, как раскрывают книгу, и прижался жадными, жесткими губами к самому пораненному месту. Она зажмурилась и старалась не дрожать.

Дрожала прозрачная занавеска, раннее солнце кружевным светом смотрело на постель. Заснули, крепко обнявшись, но скоро она проснулась и тихонько, чтобы не разбудить, змейкой вывернулась. Неслышно собралась. Глицерин должен был смягчить боль, но привычные синие штаны пришлось отложить. Сгрызла яблоко, чтоб не выходить из дому на голодный желудок. Написала записку, положила на нее ключи, на цыпочках отнесла в спальню. Портфель был приготовлен с вечера. У выхода в зеркале увидела багровые пятна на шее. Повязала косынку.

В центральном банке нужно было продлить договор, списать налог за проценты, внести страховые взносы, еще что-то. Заставила себя думать об этом. В прохладном сводчатом зале долго передвигалась от одной застекленной стойки к другой. Три высоких распахнутых окна смотрели в сквер, их фигурные решетки напоминали о границе.

Под колоннадой в тени лоточник торговал газетами. Выбрала правительственную и утреннюю. Приподняв стопку, нашла оппозиционную. У входа в сквер купила сладкую сигарку, закурила.

Пора было ответить себе откровенно. Признать, не обманываясь, что чувства у нее тягостные и угнетающие, а значит, ненужные, неправильные и безответственные. Увы, поэтичное слово «страсть» обозначает и такие подробности, как закатившийся пузырек с марганцовкой и марлевая салфетка с глицерином. Других подробностей она не допускает до памяти, а это тоже неправильно. Пора и о них спокойно подумать. Нет, спокойно не получается, ведь надо сказать себе, что все это очень хорошо. Этого надо хотеть. Радоваться этому. Может ли она радоваться? Конечно, пусть не за себя, а за него. Придется потерпеть. Она и сама не права. Не замирать надо, а участвовать. Дружескую доверчивость испытывать на самом деле, а не изображать через силу.

Нужно вернуться радостной. Ведь все хорошо. Он приехал. А она так его ждала, что даже не верила, что дождется. Сладкая сигарка помогла думать. Чтобы погасить ее, гранитная урна протягивала пепельницу.

Вдруг налетел порыв ветра, превратил струи фонтана в снежную, перистую сеть и взмахнул ею, как крылом, рассеяв вокруг радугу и брызги. Завизжали в восторге дети. Сирень рассыпала алые отблески.

– Приезжая, предъявите паспорт.

Двое шагнули ей навстречу. Нет, не полицейские. Она сразу догадалась, кто это. Молодые, сплошь в серо-мышастом. Высокая фуражка. Шаровары заправлены в сапоги. Она мгновенным движением накинула на шею ремешок портфеля. За ее спиной стоял третий, его выдавала тень.

– Дайте пройти.

Двое подбоченились, выставляя нарукавные повязки: «добровольцы порядка».

– Не имеете права останавливать. Не имеете права требовать документы.

Тень третьего качнула головой, подавая знак.

– Э-э-э, – сказал самый зеленый паренек. – Общество имеет право себя защищать. Да. Но добровольцы не требуют, а просят добровольно показать паспорт. Все по закону. Да.

– Нет. Вы нарушаете мои права в моей стране.

Народ у фонтана быстро поредел, оставшиеся делали вид, что ничего не замечают. Тень опять подала знак.

– Права честного человека… – уверенно начал мальчишка, но запнулся.

– … не пострадают, – подсказала тень.

– … не пострадают, если честный человек добровольно покажет паспорт добровольцам. А ты приезжая. То есть вы приезжая. Да. Мы пока что по-хорошему просим.

У тени появилась рука, в руке – плетка.

– Права им подавай, – сказала тень. – Все они такие.

Ополченским, отработанным приемом она крутанулась, выскальзывая из их кольца, и оказалась за спиной у пареньков, лицом к тени. Этот был постарше, с желтыми отечными щеками и словно приклеенными усиками. Не хотелось смотреть. Ведь в такой день запомнится.

– Забираем в штаб! – крикнул старший.

– Если вы ко мне прикоснетесь, я закричу: грабят.

– Держи ее!

– Грабят! Бандиты!

Голос полетел по дорожкам сквера. Плетка взвилась и хлестнула. Очень неудачно. Задетый паренек визгнул и отпрыгнул. Из-под земли возникли два полицейских. Обменялись взглядом с добровольцами. Хмуро потребовали документы. Теперь ее окружали кольцом пятеро.

– Проверьте документы у налетчиков. Вы видели, как они на меня напали.

– Паспорт давай! Последнее предупреждение!