Коллектив авторов - Времена и нравы (сборник)

– Я хочу, чтобы у тебя было такое же уродливое лицо, как у меня! – сказал он.

– Нет, нет!!! – отчаянно заорал я. Звук моего голоса был громким, но каким-то бессодержательным, его будто бы поглотила неисчерпаемая пустота, окружившая меня.

Высказав все это, Дашань почувствовал себя свободнее. Он сказал:

– Не торопись отказывать мне, ты будешь делать это не за просто так.

Сяошань открыл черный чемодан, который носил с собой; внутри тот был набит зелеными американскими долларами. Дашань сказал:

– Здесь сто тысяч долларов, это тебе просто подарочек в честь знакомства. Если ты согласишься, то я отдам тебе десять процентов акций моей компании, их рыночная стоимость более десяти миллионов. Я подготовил все необходимые документы, тебе лишь нужно поставить подпись, и они сразу вступят в силу.

– Но… но зачем… зачем тебе все это?.. – Я полностью потерял нить происходящего, мне казалось, что я провалился в кошмарный сон, в котором любые разумные доводы бесполезны.

– Я уже говорил – чтоб ты лучше понял меня.

– И что… тебе так важно, чтобы я тебя понимал?

– Да, мне это очень важно.

– За-зачем?

– Ты будешь разделять со мной мое одиночество, так я смогу избавиться от этого смертельного чувства и жить дальше.

– А могу ли я понять тебя, написав роман?

– Нет, можно понять, только испытав это на своей шкуре.

– Я протестую… – задыхаясь, произнес я и упал обратно в кресло.

– Не торопись отказываться, ты и за всю жизнь не сможешь потратить этих денег, к тому же я подарю тебе дом, прямо рядом с моим, чтобы, когда мне будет одиноко, я мог приходить к тебе общаться.

– Нет…

– У тебя будут слуги, они будут ухаживать за тобой. Ты сможешь перевезти своих родителей, чтобы и они могли насладиться счастливой жизнью. Им нелегко было воспитывать тебя, а ведь за последние годы ты ни разу не высылал им денег! Твой отец уже два года как на пенсии, им нелегко приходится.

– Так ты еще про мою семью узнавал…

– У тебя не только будут слуги, я найду тебе женщину, какую захочешь, госслужащую, преподавательницу университета, студентку – выбирай на свое усмотрение. Тогда ты поймешь, что такое любовь женщин.

– Я не заслуживаю любви…

– Ты прочувствуешь, что это такое, когда женщины боятся и любят тебя! Это просто потрясающее ощущение! По правде сказать, какой прок в твоем обыденном, ничем не примечательном лице? Разве оно не приносило тебе страданий? И ты намерен прожить с этим лицом до самой смерти? Разве ты не знаешь, что корейцы при малейшем недовольстве своей внешностью сразу делают пластическую операцию?

– Но они же это делают ради красоты, а ты хочешь погубить…

– Погубить? О чем ты! Ты что, хочешь стать альфонсом? Да на кой черт! Ты хочешь быть на побегушках у какой-нибудь замужней богачки?!

– Ты… ты… ты… – я уже не мог ничего возразить.

– Сяошань, свяжи ему руки.

Сяошань стал связывать мне руки. Я уворачивался, пытаясь сопротивляться, но так слабо и безвольно, будто голодал много лет. Сяошань очень быстро связал мне обе руки.

– Я ведь сразу говорил, что нам опять придется воспользоваться этой веревкой, – оскалив зубы, улыбнулся Дашань.

– Не надо…

Сяошань не только добросовестно связал мои руки, но и крепко-накрепко примотал меня к стулу, так что я и пошевелиться не мог. Сяошань участливо пояснил:

– Я так плотно тебя привязал, чтобы ты не повредился.

Потом Сяошань повернулся к столику и вынул из-под него канистру с бензином и кисточку.

– Кстати! – Сяошань перекинул через плечо мокрое полотенце, с которого капала вода, и заботливо сказал: – Огонь я быстро потушу.

Дашань стоял передо мной, все его тело дрожало от возбуждения. Складки на его страшном лице шевелились, как насекомые, которые вот-вот погибнут. Движения Сяошаня, наоборот, были размеренными. Он неторопливо взял кисть, окунул ее в канистру с бензином, немного поболтал, а потом вымазал бензином мое лицо. Он мазал очень тщательно, равномерно, не оставляя пробелов. Резкий, тошнотворный запах бензина ударил мне в ноздри и произвел взрыв у меня в мозгу. Не стерпев, я чихнул несколько раз подряд. В этот момент в руке Сяошаня щелкнула зажигалка, язычок пламени взметнулся вверх на целых десять сантиметров.

– Стой! – крикнул я.

– Какие у тебя еще есть условия? Говори! – стиснув зубы, дрожащими искореженными губами произнес Дашань.

– Принеси мне документы, я их еще не подписал.

Дашань хлопнул себя по лбу и сказал: